|
Даллас, штат Техас
18 марта 1998 года
Дом специального агента ФБР Уолтера Додли
Среда, утро
Ангина для Уолтера Додли всегда ассоциировалась с далеким детством и малиновым
вареньем бабушки. Мама добавляла ложечку варенья в чай и уверяла, что от этого
снадобья Уолтер обязательно поправится. Возможно, так оно и было, ведь последний
раз он ощущал все прелести ангины в одиннадцать лет. Когда ж это было? Ах да, в
1968 году. Тогда еще убили Бобби Кеннеди.
Подумать только, тридцать лет прошло с тех пор! Уже восемь лет он служит в ФБР,
считает ангину детской болезнью… И вот, нате вам! Температура тридцать девять и
семь, горло отчаянно дерет, голова раскалывается. Даже с семейной постели он
согнан и коротает ночи в комнате для гостей!
Дети галдели в столовой. Разумеется, им следовало бы вести себя потише, но
Уолтер не любил портить настроение другим, если у него самого оно было плохим.
Приподнявшись на кровати, он прислушался к разговору в столовой. Саманта,
которой уже исполнилось двенадцать, строгим голосом пыталась утихомирить младших
братьев, Харви и Лью, дошколят-бандитов. Девятилетний Патрик, кудрявый как
барашек, очевидно, молча жевал овсяные хлопья. Он был любимцем Синтии, но Уолтер
относился к этому сыну достаточно строго. По его мнению, Патрик не слишком
походил на того парня, о котором мечтает каждый отец. Синтия ужасно его
избаловала. Слава богу, что младшие совсем не походят на маменькиных сынков.
Синтия была легка на помине. Быстрая, изящная, с длинными волосами, выкрашенными
в золотистый цвет, она до сих пор выглядела удивительно молодо. Впрочем, она
была на восемь лет моложе Уолтера.
- О, ты проснулся, дорогой! Доброе утро, - Синтия поправила волосы перед
зеркалом. - Сегодня я сама отвезу детей в школу. Мой шеф, представляешь, тоже
заболел, и я могу прийти в офис попозже. Завтрак на столе. Как ты себя
чувствуешь?
- Вполне сносно, если не считать того, что голос хрипит. Надеюсь, к концу недели
я поправлюсь окончательно. Черт побери, мне надоело сидеть дома!
Синтия подошла к двери столовой, взялась за ручку, затем остановилась и еще раз
взглянула на мужа.
- Минди Эрнст хочет забрать Харви и Лью на день рождения своего сына. Она заедет
к нам часов в одиннадцать. Надеюсь, ты сможешь открыть ей дверь?
- Открою, но попрошу тебя об ответной услуге. Если это возможно, не кокетничай с
охранником на стоянке.
Синтия рассмеялась. Это была старая и особенно любимая ими шутка. Когда Уолтер
познакомился с женой, он работал охранником на стоянке офиса ее отца. Это было
пятнадцать лет назад. Синтии в то время было всего восемнадцать. Ее отец,
довольно богатый человек, до сих пор немного недолюбливал зятя и считал его
обычным охотником за наследством.
Через пять минут в доме установилась относительная тишина. Открылась дверь,
Саманта звонко крикнула: "Пока, папа!", заурчал мотор машины и все стихло.
Правда, ненадолго. Малыши продолжали смеяться и, судя по звукам, кидались
печеньем. Уолтер улыбнулся, неохотно встал с кровати и побрел в ванную.
Горячий душ приятно расслабил тело, но бритье никогда не доставляло Уолтеру
удовольствия. Наверно, у него была аллергия на пенку "Джилетт". Намылив
физиономию, он несколько раз провел станком по щеке. Под рукой Уолтер всегда
держал одеколон и пластырь, потому что не было дня, чтобы он не порезался. Вода
текла тоненькой струйкой, поэтому Уолтер мог слышать все, что происходило в
доме. Вот Лью отчаянно заревел: скорей всего, брат опрокинул на него стул. Ну,
паршивец!
Уолтер рассеянно рассматривал свое лицо в маленькое запотевшее зеркальце. Вдруг
ему показалось, что по дому идет чужой человек, осторожно переступает через
скрипучие половицы… Господи, вот что значит несколько дней провести дома -
развивается паранойя! Скоро он и на свою тень будет кидаться. Конечно же, это
Барк, огромная неуклюжая псина неизвестной породы, которую Патрик притащил домой
полгода назад. Чтобы собаченция могла беспрепятственно проникать в дом, Синтия
была вынуждена оставлять открытой заднюю дверь. Нет, для Барка нужно срочно
смастерить будку!
Но Уолтер все же не мог унять беспокойства. Кое-как закончив бритье и вытирая
руки полотенцем, он вышел в коридор. Остановился. Лью больше не плакал. По улице
проехала машина, звонко залаял пес. Где-то у соседей болтало радио. Ничего не
изменилось, все было таким же тихим, мирным, спокойным…
Но нет. Вот опять отчетливо слышатся чужие шаги! Они доносятся из гостиной, в
которой Синтия обычно принимает своих родителей, когда они приезжают проведать
внуков. Комната хорошо обставлена, но начисто лишена уюта. Именно там и стоит
сейчас непрошенный посетитель. Осматривается, берет в руки фотографии,
рассматривает их… Нет, он пришел не грабить.
Уолтер мотнул головой. Он не сумасшедший! Восемь лет работы в Бюро научили его
сдерживать фантазию. Он не бросится в спальню за пистолетом, но пойдет в эту
чертову комнату и убедиться, что там никого нет.
В комнате было пусто. Сквозняк шевелил длинными светлыми шторами. Уолтер
вздохнул и постучал по экрану большого суперплоского телевизора. Мельком
посмотрел на глянцевые фотографии детей - и снова напрягся. Большая фотография
Патрика и Харви стояла немного не так, как ее ставила Синтия. Не на том месте.
Уолтер мог поклясться, что, когда он входил в гостиную вчера вечером…
Махровое полотенце, пахнущее любимыми духами Синтии, плотно охватило шею
Уолтера. Он инстинктивно рванулся, пытаясь вырваться, но убийца без труда
удержал его, продолжая закручивать полотенце.
Уолтер бился, как рыба на ключке - хватка не ослабевала. Что-то в последний раз
сверкнуло перед глазами агента - и тут же утонуло в теплой темноте.
В этот момент убийца отпустил его. Бесчувственное тело мягко упало на ковер.
Дуло пистолета прижалось к затылку Уолтера, и убийца нажал на курок.
16. 25
Через несколько часов никто не смог бы назвать дом покойного Додли уютным
пристанищем. Крыльцо и прихожая оказались погребены под толстым слоем грязи,
слетевшей с ботинок десятков агентов и полицейских, жуткие бурые пятна в комнате
никто не стер, а по количеству топтавшихся внутри людей дом напоминал скорее
лагерь для незаконно депортированных служителей закона, чем на тихое семейное
убежище. Жена и старшая дочь убитого сидели в гостиной, младшие дети на время
были переселены к соседям.
Скалли первой вышла из солидного, но потрепанного, как спившийся лорд,
"олдс-мобиль-Авроры". Дожидаясь Малдера, немного постояла, рассматривая дом.
Сердце нехорошо екнуло. Убитый был агентом ФБР, но кроме того - отцом четверых
детей. Труп, изуродованный выстрелом в голову, первым увидел шестилетний
карапуз.
"Господи, почему всегда в таких ситуациях больше всего страдают дети?" задала
себе Скалли банальный вопрос. Малдер хлопнул дверцей, подошел к напарнице.
Больше медлить не было смысла, тем более что к агентам быстрым шагом уже шел
высокий тощий человек. Лицо у него было на редкость неприветливым. Удостоверения
Малдера и Скалли не произвели особого впечатления. Мужчина сухо представился:
- Агент Траубл. Знаете, в этом доме агентов полиции - все равно что крыс на
корабле. Вы не подумайте, что я имею что-то лично против вас или вашингтонского
отделения, но с увеличением количества народа все меньше остается кислорода.
Скалли решила не обижаться. Когда убивают кого-то из своих, человеку трудно
оставаться спокойным, тем более если приезжают какие-то чужаки и настойчиво
требуют прислушиваться к своим советам.
- Я понимаю вас, сэр, - сказала Дана, осторожно подбирая слова, - но нас
попросили приехать сюда из вашего офиса. Мы расследовали одно дело в
окрестностях города.
Скалли не удержалась и взглянула на Малдера. Он смотрел прямо перед собой с
непроницаемым видом. Притворяется, что уже забыл о деле, на которое они
потратили две недели. Банальная история об убийстве на почве ревности и
банковских махинаций в его воображении превратилось в захватывающую историю об
индейских духах и древнем проклятии.
- Вы знаете, что это уже второе такое убийство федерального агента за последний
месяц? - неожиданно сказал Фокс. И замер, наслаждаясь эффектом.
Второе подобное убийство? Ни о чем таком Скалли не слышала, поэтому ее взгляд
был не менее изумленным, чем у Траубла.
- Февраль, - мило улыбаясь, пояснил Малдер, - Милуоки. Вы не слышали? Выражение
лица Траубла ответило за него самого. Фокс кивнул, одновременно согнав с лица
улыбку.
- Восьмого февраля этого года была убита агент Фей Грант, отдел по борьбе с
наркотиками. Тело обнаружили в саду ее собственного дома. Ей выстрелили в
голову. Рядом с трупом обнаружили забрызганную кровью одежду убийцы. Следствие
склонялось к версии о мести со стороны наркомафии. Чем занимался агент Додли?
- Особо тяжкие преступления, - вздохнул Траубл. - Вот так судьба: выйти живым из
черт знает каких переделок и погибнуть в собственном доме от лап маньяка -
ненавистника агентов ФБР…
- А с чего вы взяли, что агента Додли убил маньяк? - лучше бы Малдеру помолчать!
Траубл казался озадаченным.
- Вы же сказали, что это… Или я не так вас понял?
- А вы хорошо знали агента Додли? - уклонился от ответа Фокс.
- Достаточно, - без особого энтузиазма ответил Траубл. - Насколько можно знать
бывшего напарника.
- Ох, извините, - кажется, Малдер вполне искренне смутился.
- Не стоит извиняться, мы с ним не слишком ладили. Но о мертвых не говорят
плохо.
Чем ближе агенты подходили к дому, тем больше Траубл мрачнел. Скалли рассеянно
изучала окрестности. Взгляд цеплялся то за мигалку полицейской машины, то за
тщательно натертую медную табличку с номером дома, то за половичок на пороге,
превратившийся в лохматую от грязи тряпку.
По широкому коридору Траубл повел Малдера и Скалли куда-то внутрь дома. Дана
мельком заглянула в открытую дверь столовой. Потешная светло-коричневая псина,
размерами напоминающая кушетку, приветливо повиляла ей хвостом.
Траубл резко остановился у двери в гостиную. Заглянув внутрь, дернул щекой.
- Надо было видеть, во что превратился бедняга Уолтер. У него снесено полчерепа.
Не хочется и думать, что испытал мальчишка, когда нашел тело отца в таком
состоянии.
Дана смотрела на слипшийся от крови ковер и против воли бледнела. Меловой контур
распростертого тела терялся в гигантском кровавом пятне. У головы ворс был
забрызган какой-то серой кашицей. Скалли заставила себя не думать о том, чем это
было.
Один агент ворошил груду окровавленной одежды, лежавшей на полу, другой собирал
отпечатки, третий суетился у окна, четвертый кисточкой подбирал с пола нечто
невидимое невооруженныму глазу. Когда он поднял голову, Скалли вздрогнула от
изумления и во все глаза уставилась на него. Агент смотрел на нее точно так же.
Видимо, выражение их лиц было настолько странным, что Траубл оборвал себя на
полуслове (он рассказывал что-то Малдеру) и спросил:
- В чем дело, агент Грори?
Эта фамилия заставила Дану стряхнуть оцепенение. Все еще не веря, она спросила
сдавленным от удивления голосом:
- Эммет?
- Дана? - точно так же пробормотал Грори и быстро опустил глаза.
…В начале восьмидесятых Эммет Грори был кумиром женской половины всего
Мэрилендского университета. Потрясающе красивый блондин с карими глазами, он
походил на ученого сухаря точно так же, как "Мерседес" на крестьянскую телегу.
Круглый год за Эмметом бегали девчонки, но он, как ни странно, не имел
постоянной подружки. Часть курса (женская) его обожала, другая часть (мужская)
просто ненавидела. Но Эммет не обращал на однокурсниц внимания, предпочитая
проводить время на теннисном корте. Тем не менее, все были потрясены, когда он
стал, как привязанный, хвостом ходить за ничем не примечательной Даной Скалли,
учившейся на втором курсе физического факультета. Одна наиболее чокнутая
поклонница Эммета даже попыталась вскрыть себе вены, но на Грори это ничуть не
подействовало. Его постоянно видели со Скалли, хотя никто не мог уверенно
сказать, что у них роман. Эммет дошел до того, что, узнав, что Дана хочет
поступить в медицинскую школу, тут же подал туда документы. "Вот это любовь!"
вздыхали приятельницы Скалли, а она словно и не замечала Эммета. Относилась к
нему так же снисходительно, как к веснушчатому первокурснику Спайку, вечному
неудачливому воздыхателю всех хорошеньких студенток. Все кончилось внезапно. В
июле 1986 года Эммет неожиданно женился на выпускнице юрфака Агате Паттерсон,
обладательнице роскошных черных волос. Скалли присутствовала на свадьбе и, как
определили знакомые, ничем не выказала своего отношения к произошедшему…
Грори закончил свою возню на ковре, аккуратно упаковал какие-то полупрозрачные
волокна в пакетик и подошел к Скалли. Его улыбка была сконфуженной.
- Не знал, что ты тоже работаешь в Бюро.
- Взаимно. - Дана замялась. - Ты же хотел стать врачом.
- Как и ты, - Эммет улыбнулся. - В белом халате я выглядел как стоматолог с
рекламы "Блендамета". А сходства с доктором Айболитом вовсе не замечалось.
Он приобнял Дану, словно они были одни:
- Сколько лет, сколько зим… Ну, как поживаешь? Ты все еще Скалли или вышла
замуж?
- Все еще Скалли, - Дана усмехнулась.
- Как? Такая красивая девушка и не замужем? Не верю.
- Но придется, - Скалли тоже улыбнулась. - Давно ты в Бюро?
- Дай-ка припомню… Десятый год.
- Десятый! В восемьдесят девятом я закончила Академию. Как Агата? Она еще не
оставила надежды стать знаменитым адвокатом?
- Пока еще надеется. Она будет рада тебя видеть. Ты переехала в Даллас?
- Нет, понимаешь…
Тут Малдер не вытерпел. Он быстренько закруглил разговор с Траублом, подошел к
парочке и демонстративно встал рядом со Скалли. Вперив возмущенный взгляд в руку
Грори, обвивающую плечи Даны, Фокс всем своим видом потребовал объяснений. В эту
минуту он удивительно походил на ревнивого муженька, застукавшего свою жену
целующейся с другим на корпоративной вечеринке. Отметив это, Грори слегка
усмехнулся и не подумал убрать руку. Скалли высвободилась сама.
- Эммет, это мой напарник Фокс Малдер. Малдер, это Эммет Грори. Мой… друг по
университету.
- Однокурсник? - ледяным тоном поинтересовался Фокс.
- Нет, я на два года старше, - так же невозмутимо ответил Эммет. Его глаза
озорно блеснули. - Приятно познакомиться, агент Малдер. Э-э… Позвольте узнать,
вы случайно не тот Малдер, который пишет статьи в уфологических газетах и
регулярно выступает на подобных же конференциях?
- Да, - голос Фокса без труда заморозил бы биологические образцы не менее
эффективно, чем жидкий азот.
- Очень приятно! - в голосе Эммета прозвучал искренний энтузиазм. Оказывается, и
в ФБР встречаются братья по разуму. А то я думал, что один такой.
- Какой - такой? - хотел этого Малдер или нет, но в его голосе прозвучал вызов.
- Чокнутый тарелочник, - охотно пояснил Грори. - Я внештатный корреспондент
далласской газеты "Иной разум" и давно смирился с тем, что в этом мире я вряд ли
найду родственную душу… Знаете, Малдер, я уверен, это вас заинтересует!
Он небрежно тряхнул пакетиком с прозрачными волокнами.
- Вам это ничего не напоминает?
- Ничего, - Фокс ничуть не оттаял.
- Как? Вы разве не слышали о крушении тарелки в Висконсине в апреле прошлого
года? Прежде чем армия сумела перекрыть доступы к кораблю, уфологам удалось
собрать кое-какие образцы. Среди них - подобные волокна. Вы случайно не знаете,
чем это может быть?
- Случайно не знаю.
На этом разговор закончился. Усмехнувшись, Грори отошел к агенту, стоявшему у
окна, Малдер заинтересовался одеждой убийцы, а Скалли - меловым силуэтом на
полу. Траубл о чем-то разговаривал с усатым темнокожим полицейским. Закончив
беседу, бывший напарник Додли подошел к столичным агентам с кислым выражением
лица.
- Ни одного стоящего отпечатка. Убийца зашел в дом через заднюю дверь,
пристукнул Уолтера, переоделся в его костюм - и растворился в воздухе.
Малдер поднял с пола голубую рубашку, осторожно развернул.
- Еще не знаю, можно ли назвать это зацепкой, - негромко сказал он, - но я
уверен, что эти две буковки, "Р" и "Н" - инициалы…
- Знаете, у скольких людей в Штатах имя и фамилия начинаются с этих букв? -
хмыкнул Траубл, всем своим видом изображая скептицизм последней степени.
- И вот еще, - словно и не услышав его, продолжил Фокс, - на рукавах пиджака и
правой брючине - такие же волокна, как и те, что обнаружил агент Грори на ковре.
Полагаю, если мы определим, что это, то существенно продвинемся вперед.
- Мне самому в голову пришла такая мысль, - холодно сказал Траубл.
- И еще, агент Траубл… Я могу поговорить с родственниками агента Додли?
- Знаете, я бы вам не советовал. Им сейчас очень плохо, вы должны понять. К тому
же, никого из них не было в доме, когда Уолтера убили.
- А его младшие сыновья?
- Агент Малдер, - в голосе Траубла неожиданно послышалась усталость, - не
сегодня. Прошу вас, это всего лишь дети. На них и так слишком много всего
свалилось… Черт побери, да еще этот Грори! Нашелся еще брат по разуму!
- Что такое? - насторожился Фокс. Разве что уши не поднялись торчком.
- Одной из причин, за что я не любил Додли, был его задвиг на всякого рода
мистике. Он постоянно таскался с бредом о вуду и зеленых человечках. А потом
появился Грори. Когда он стал у нас работать, я поначалу считал его нормальным
компанейским парнем, но в тот день, когда Грори притащил в офис первую порцию
фотографий летающих тарелок, я многое понял. У Додли было богатое воображение,
оно его иногда в такие дебри заводило… А тут еще Грори. Он уверен, что в смерти
Уолтера повинны потусторонние силы. Или инопланетные. Я в этом бреду не очень
хорошо разбираюсь.
Фокс кивнул, соглашаясь, и кинул быстрый взгляд на Скалли, которая снова
беседовала с красавчиком блондином. Его брови недовольно сдвинулись, но Малдер
сдержался.
- …У тебя роман с этим зеленоглазым? - таков был первый вопрос, заданный Эмметом
Скалли.
- Что? О ком ты говоришь? - Дана не сразу сообразила, что речь шла о Малдере. У
Грори была привычка называть неприятных ему людей по цвету глаз. - Нет, что ты!
Не подумай, что я оправдываюсь. Просто в словаре Малдера нет слов "служебный
роман". Мы только напарники.
- Но как он тебя оберегает от моих дружеских взглядов… - Эммет грозно шевельнул
бровями. Дана улыбнулась.
- И правильно делает. Ты ведь у нас женатый человек и не пристало тебе строить
глазки университетским подругам.
- Я сомневаюсь, что он это делает из бескорыстного желания сохранить мое
семейное счастье…
- Ты всегда был циником.
- К сожалению, мы живем не в мире альтруистов.
Обратно Малдер и Скалли шли уже без сопровождения Траубла. Фокс что-то беззвучно
насвистывал, затем неожиданно спросил:
- Тебе не показалось, что Траубл уж слишком настойчиво старался нас выпроводить?
Прям-таки из кожи лез, лишь бы мы поскорее убрались…
- Стоило тебе услышать о том, что в деле замешаны паранормальные инопланетяне
или инопланетные паранормальности, как ты решил, что это - "Секретные
материалы".
- Скалли, если мы не можем взять это дело себе, то и равнодушно отнестись к нему
тоже не можем. Уолтер Додли - четвертая жертва. Сильно сомневаюсь, что убийца
остановится на нем.
- Вторая.
- Что - вторая?
- Жертва. Ты же сам говорил…
- Я умолчал о двух других убийствах, когда жертвами стали полицейские. Лейтенант
Генри Симмонс и патрульный Роберт Нури, полиция Сан-Франциско. Оба убиты в конце
февраля. Симмонса нашли в загородном домике, Нури - в собственной квартире. Оба
были убиты выстрелом в голову, рядом с трупами лежала одежда, испачканная их
кровью.
- Все-таки я не понимаю, почему это дело заинтересовало тебя.
- Еще три года назад Симмонс был агентом ФБР. Нури, в свою очередь, являлся ярым
поклонником зеленых человечков. В свое время мы дружили. Он тоже когда-то
работал в Бюро.
- Ну и ну… Получается, что маньяк нацелился на агентов ФБР. Но какая связь между
Милуоки и Далласом?
- Такая же, как между Далласом и Сан-Франциско. Попробуем ее найти.
Оттолкнув полицейского, навстречу агентам бросилась девочка, дочь Додли. Она
негодующе глянула на Малдера и выпалила:
- Почему мне не разрешают посмотреть на папу?
- Его уже увезли, - ответила Скалли. Но девочка не обратила на ее слова никакого
внимания. Кинув на Дану угрюмый взгляд, она грубо сказала:
- А я вовсе не с вами разговариваю… Я уже говорила маме: поедем в больницу или в
морг, куда увезли папу, а она…
- Саманта!
Это имя словно ударило Фокса. Сколько же лет он пытался найти свою сестру или, в
крайнем случае, забыть! Он не мог слышать это имя. Саманта Додли совсем не была
похожа на Саманту Малдер, но что-то в лице этой девочки напомнило ему сестру.
Когда Саманту похитили, ей было всего восемь. Интересно, как она могла выглядеть
в двенадцать лет?
- Извините ее, - Синтия Додли встала рядом с дочерью, обняла ее. Сейчас женщина
казалась уже не такой молодой и красивой, как на фотографии в комнате. - Просто
все это так неожиданно, непонятно…
Не удержавшись, Синтия всхлипнула. Девочка тоже как-то обмякла и резко
отвернулась от агентов. Малдер закусил губу, с трудом отводя взгляд от Саманты.
Мотель "Сорок лип"
18. 24.
Пригороды Далласа могли посчитать живописными разве что любители пустынь.
Северный Техас достаточно пыльное и скучное место, а ранней весной он производит
особенно удручающее впечатление.
Поймав себя на неподходящих моменту мыслях, Скалли отошла от окна, за которым
уже сгущались сумерки. Последний час агенты пытались найти связующее звено между
Фей Грант, Генри Симмонсом, Робертом Нури и Уолтером Додли.
- Самое главное, - сказал Фокс, - определить, наугад ли убийца выбирает своих
жертв. А если нет, то по какому принципу. Когда мы ответим на этот вопрос, то
будет легче предотвратить последующие убийства.
Слова, конечно, были хорошими, но на деле все оказалось гораздо сложнее. Малдер
зарылся носом в кипу бумаг, переданных по факсу, на Дану пала работа с
ноутбуком. Пока никаких ощутимых результатов копание в материалах не давало.
Скалли вздохнула и включила компьютер, приготовившись к долгому скучному чтению.
Материалов-то много. Но будет ли от них толк?
Неожиданно в этом информационном потоке обнаружилось кое-что интересное…
- С 1990 по 1991 год напарником Симмонса в некоторых операциях Бюро был Нури.
Малдер, в каком году Нури уволился из ФБР?
- В девяносто третьем. В каких операциях они участвовали?
- Захват грабителей банка и освобождение заложников.
Фокс отшвырнул свои бумаги в сторону. Подперев подбородок рукой, нахмурился.
- Давай-ка сверим наши заметки, Скалли. Что-то ведь должно объединять всех
четверых!
Но "что-то", как оказалось, объединяло только троих. Агенты Додли, Нури и
Симмонс в 1991 году работали в Сан-Франциско, где приняли участие в операции по
освобождению заложников. Террорист, умалишенный преступник из Техаса, был убит.
Заложники не пострадали. Фей Грант вообще было невозможно никуда приткнуть. Она
редко когда выезжала из Милуоки, с другими жертвами знакома не была и последний
год своей жизни занималась чисто теоретическими проблемами.
Малдер вздохнул, все еще не желая сдаваться:
- Может, агент Грант - случайная жертва?
- Возможно… - без особого энтузиазма отозвалась Скалли, затем с неожиданным
оживлением спросила: - Симмонс и Нури были напарниками. Кто в то время был
напарником Додли?
- Сейчас посмотрю, - Малдер нехотя потянул к себе бумажный лист.
Фокс выглядел утомленным: видно, и ему поднадоело это дело. Скалли уже
прикидывала, как и когда можно начать уговаривать напарника вернуться в
Вашингтон. Хотя, эта неожиданная встреча с Эмметом… Может, задержаться? Нет,
лучше не стоит.
- Напарника, вернее, напарницу Уолтера Додли зовут Вирджиния Спаркер. Они
работали вместе семь лет. Позвоним ей?
Судя по голосу, Малдер особо не надеялся узнать что-то от агента Спаркер. Но это
была пока единственная ниточка. А с паршивой овцы, как известно, хоть шерсти
клок…
- Звони, - устало сказала Дана.
У мотеля "Сорок лип"
22.08
Машина решила сломаться как раз на стоянке. Мотор в последний раз взвыл и
тихонько заскулил, как больная собака. Вирджиния выругалась скорее от
беспомощности, чем действительно злясь. Если этим Малдеру и Скалли так
необходимо поговорить с ней, пусть оплатят такси до дома. Кроме того, с ней
дети. Нелепый звонок заставил ее помчатся бог знает в какую даль, а разве можно
было оставить детей дома? Тем более, что Тони еще не вернулся…
Вирджиния старательно отогнала неприятную мысль. В последнее время ее отношения
с мужем стали просто отвратительными. Он начал пить, часто грубил и приходил
домой поздно ночью. Соседка, миссис Локк, уже намекнула, что пару раз видела
Тони с какой-то хорошенькой шлюшкой… До чего же все сложно!
Вирджиния вылезла из машины, хлопнув дверью.
- Мама, ты ведь не оставишь нас здесь? - тут же захныкал Эд, приготовившись
зареветь. Аллан был готов присоединиться к нему.
- Я сейчас вернусь, - Вирджиния даже не посмотрела на сыновей.
Она не любила пригороды Далласа. Вот, две улицы - это еще город, а за ними уже
холодная, темная, бездорожная пустыня… Еще пять лет назад на месте этого мотеля
росли кактусы. Что за дурацкое название - "Сорок лип"! Если бы Вирджинии
показали хоть одну, она заплатила бы тысячу баксов наличными. Скорей всего,
хозяин родом с Севера…
На самом деле Вирджинии было наплевать и на мотель вместе с его хозяином, и на
пустыню, и на сам Даллас. Ее мучило любопытство, смешанное со страхом: неужели
столичные агенты что-то… Как-то странно бояться собственных коллег. Но Вирджиния
боялась. Вдруг они что-нибудь узнали о… том? Как писали классики, ее попросту
терзали угрызения совести. А вы скажите, кого они не терзали? Разве что
толстокожую Энни Смит. Но ведь тогда они думали, что поступали правильно… И
сейчас все еще старались так думать. Нет, откуда Малдеру и Скалли знать о… том!
Тот случай был так давно… Им сказали, что никаких документов не осталось. Но они
все равно переживали. Уолтер весь извелся, даже несколько раз собирался в
редакцию какой-то паршивой газетенки. Симмонс и Нури подали в отставку. Грори
еще как-то держался, но сегодня утром, когда они услышали о Додли, сказал:
больше так продолжаться не может. Вирджиния до сих пор не верила, что Уолтера
убили. Тихо надеялась, что это было просто самоубийство. Если с ним так страшно
расправились, это может означать только одно: кто-то заметает следы. Не
исключено, что следующей по счету будет именно она, Вирджиния Спаркер.
Только сейчас Вирджиния поняла, как замерзла. Во всем теле словно не осталось
тепла. Она вздрогнула, стянула у горла тонкую кофточку. Что она делает на темной
стоянке? Пора выбираться отсюда... Пока не стало поздно! Черт побери, надо
наплевать на Малдера и Скалли и быстрее ехать домой. Написать прошение об
отставке. Впрочем, Симмонсу и Нури тоже не посчастливилось. А Уолтер доказал,
что и стены дома не могут быть надежной защитой.
За спиной хлопнула дверца. Вирджиния вздрогнула, оборачиваясь, инстинктивно
попыталась нашарить пистолет. Но из автомобиля вылез всего лишь Аллан, серьезный
маленький мужичок в свои четыре с половиной года.
- Эд описался, - деловито сообщил он, - и хочет есть. Мама, я не хочу сидеть в
машине. Мама, когда мы пойдем домой?
- Уже идем, - машинально ответила Вирджиния. Вытащила из машины Эда, подхватила
его на руки и пошла прочь от стоянки, забыв запереть автомобиль. Какое это могло
иметь значение?
На улице было темно и пусто. Ни души, хотя еще не так поздно. Тускло светились
огоньки в окнах мотеля, на асфальт ложились ровные бледные квадраты. Стало
совсем холодно. Вирджинию била нервная дрожь. Надо бы поймать такси... Хотя
какое такси в таком месте в это время?
…А это что?
Отскочить в сторону Вирджиния не успела.
* * *
- Агент Спаркер обещала подъехать к девяти, а уже пятнадцать минут
одиннадцатого! - раздраженно сказала Скалли. К вечеру у нее ужасно разболелась
голова, и Дане не хотелось встречаться даже с Томом Крузом. Ей было все равно,
на кого злиться, лишь бы выплеснуть свои эмоции.
- Я уверен, что слышал, как минут десять назад к мотелю подъехала машина, но,
возможно, это был просто очередной постоялец, - спокойно ответил Малдер.
- Возможно! - фыркнула Дана. - Так оно и было! Она не приедет.
- С чего ты взяла? - Фокс по-прежнему был совершенно невозмутим.
Ответить Скалли не успела. Визг тормозов буквально вспорол воздух. Обменявшись
встревоженными взглядами, агенты бросились к окну, а затем, так же слаженно - на
улицу. Выбегая из номера, Малдер на ходу схватил пистолет с прикроватного
столика.
…Желающих выходить на улицу в такую темень оказалось немного, и Малдер со Скалли
успели первыми к месту происшествия. Первое, что бросилось им в глаза - это
заехавшее на тротуар такси с распахнутой водительской дверцей. Уши еще уловили
дробь быстро удаляющихся шагов. Потом их вниманием завладело безжизненное тельце
ребенка, распластавшееся на тротуаре. А потом они поняли, что случилось кое-что
пострашнее обычного наезда.
- Вызовите "скорую"! - крикнула Скалли любопытствующим зевакам и занялась
бесчувственным малышом. Она не обратила внимания на черную в свете фар струйку
крови, подобравшуюся к ее туфлям, но Фокс заметил это. И проследил источник
крови взглядом. И побледнел.
Женщина лежала почти под колесами автомобиля, но погибла она не от травм. Честно
говоря, Малдер не сразу понял, что это женщина - ведь лица у нее не было. Рядом
с трупом на корточках сидел мальчик лет пяти.
Фокс не первый год работал в Бюро и успел насмотреться на всякое: расчлененные,
полуразложившиеся трупы, костяки в самом разном состоянии... Но чтобы ребенок
увидел такое? Малдер наклонился над мальчиком и осторожно коснулся его плеча.
Мальчика затрясло, но он даже не взглянул на Малдера, не попытался отстраниться,
не отвернулся от страшно изуродованного трупа. Он просто сидел и смотрел.
19 марта 1998 года
Мемориальная больница
Четверг, 2.31
Доктор Гильберт Маркс был невысоким, полноватым человеком с маленькими черными
глазами, спрятавшимися под густыми бровями. Люди такого типа бывают весельчаками
и любителями пива, но этот индивид смотрел на жизнь кисло и уныло.
- У малыша довольно серьезные травмы, но он поправится. А вот старший мальчик…
Физически он почти не пострадал, но, боюсь, испытал такой шок, что нескоро
оправится. Он просто лежит на кровати, смотрит в потолок и молчит. К нему
приехали отец и бабушка, но он ни на кого не обращает внимания. Мать убили прямо
у него на глазах, не так ли?
- Да, это так, - сухо ответил Малдер. Ему не хотелось говорить на эту тему.
- Ужас какой-то, - Маркс немного оживился. - Я уверен, что уже сегодня все
газеты закричат о серийных убийствах федеральных агентов. Как вы думаете,
убийства будут продолжаться?
Казалось, ничто на свете не могло надолго потрясти доктора Гильберта Маркса:
несмотря на мрачное лицо, он явно не страдал за судьбы человечества.
- Его зовут Аллан, - сухо сказал Фокс.
- Кого? А, мальчика… У меня плохая память на имена. Так как вы думаете…
- Сколько продлиться это состояние?
- У кого? У старшего… У Аллана? Штопать души не обучен. Мальчик еще слишком мал,
может, все и обойдется… а может быть, и нет. В любом случае, говорить с вами он
пока не может.
- Мы это и так понимаем, - холодно ответила Скалли и, распрощавшись, пошла по
коридору. Малдер шел за ней. Дана неожиданно остановилась.
- Терпеть не могу таких людей, - произнесла она вполголоса с еле сдерживаемым
отвращением. - Они становятся врачами только из-за того, что это престижно.
Лечат людей, не испытывая к ним ни жалости, ни сочувствия. Говорят, что это их
долг. Но этот долг, как и все долги, тяготит их… - Дана встряхнулась. - Впрочем,
это никак не поможет следствию. Давай лучше поговорим о деле. Вряд ли Спаркер и
Додли - случайные жертвы. Они были напарниками, как Симмонс и Нури…
- Но как же быстро он это проделал, - сказал Малдер.
- Кто? - Скалли передернулась, чувствуя, что перенимает манеру доктора Маркса.
- Убийца. У него было чуть больше минуты. Заметь, ему было куда удобнее
переехать Вирджинию Спаркер и скрыться на машине. А он предпочел воспользоваться
пистолетом и убежал…
- Думаешь, это говорит о чем-то?
* * *
Доктор Гильберт Маркс долго наблюдал за федеральными агентами. Изучал их
внешность, одежду, манеру говорить и двигаться… Он еще не знал, когда ему это
пригодитс, но точно знал, что оно понадобится. Гильберт Маркс был не только и не
просто врачом. И только он один во всем Техасе мог точно ответить, в чем дело и
в чем причина столь странных убийств агентов ФБР. Если бы он мог, то рассказал
бы обо всем этим федералам. Хотя бы для того, чтобы дать им понять, как мало они
на самом деле знают.
Сан-Франциско, штат Калифорния
Квартира специального агента ФБР Симрика Керви
Четверг, 11.43
Закон природы - с похмелья всегда болит голова. Нарушить этот закон можно одним
способом - не напиваясь. Но Керви больше не мог сдерживать себя. Долгие годы в
дождливом Портленде он мечтал только об одном - переехать во Фриско. Но вот уже
восьмой год он живет в городе своей мечты, а счастливым себя что-то не
чувствует. Сорок шесть лет жизни повисли на плечах тяжелым грузом.
Керви был снайпером. Неплохим снайпером с внушительным послужным списком. Его
личное дело распухло от благодарностей. Двадцать лет он отдал Бюро. А наградой
ему стала эта крошечная холостяцкая квартирка и штабель пустых бутылок. Керви
знал, что спивается, но ничего поделать не мог. Он считал себя очень несчастным
человеком. Два года назад ушла жена, а вот теперь и Люси. Она сказала: "Мне
надоело". Что надоело, она не уточнила. Просто надоело, и все.
Малден тоже так однажды сказала… Хотя черт с ней, с Мадлен! Он и не любил ее
никогда. Не залети она в свое время, он бы никогда на ней не женился, и не было
бы этих двадцати лет семейной каторги. Дело не в Мадлен. И даже не в Люси. В
детях. Мадлен сумела настроить их против отца. Лайза не пригласила его на свою
свадьбу. Сэмюэль отослал присланный отцом рождественский подарок. Питер никогда
не зовет его на игры своей школьной команды. Генри и Нина едва выносят его
присутствие…
Всем надоел Симрик Алан Керви! Всем! А теперь еще и Люси…
Черт побери, почему ему так худо? Жизнь ведь совсем неплоха! У него есть
настоящие друзья, любимая работа. Вернее, уже совсем не любимая. Он боится своей
снайперской винтовки. Слишком страшным все было тогда…
Кто-то несколько раз нажал на дверной звонок. Нажал резко, требовательно.
Вздохнув, Керви сполз с дивана, крикнул: "Иду!" и бросил мимолетный взгляд в
зеркало. Да, старина, сильно ты сдал. Седая щетина на щеках, морщины на лбу,
тусклые, невыразительные глаза. Старый выпивоха. Ничего, он сейчас узнает, в чем
дело, выпроводит непрошенного гостя и побреется. После бриться он всегда
чувствует себя человеком.
Накинув халат поверх истрепанной пижамы, Керви поплелся к двери, гадая, кто это
к нему пришел. Он никого не ждал. Может, Люси пришла мириться? Нет, такое просто
невероятно. Она всем средствам общения предпочитает телефон. Но, может, все-таки
это она?
Керви рывком распахнул дверь. И замер, прикусив губу, чтобы не закричать от
страха. Он никогда не видел человека, стоявшего на пороге, но хорошо помнил эти
больные, отчаянные глаза. Они совсем не изменились.
Мужчина сгреб Керви за воротник рубашки, без особого труда поднял агента и
швырнул на тумбочку с телефоном. Загрохотала падающая мебель. Мужчина захлопнул
за собой дверь, приблизился к Керви.
- Нет, - простонал Керви, жмурясь, - нет, не надо!
Руки и ноги стали тряпичными. Этот человек убьет, убьет его через несколько
секунд! Как он сам, Симрик Керви, убил его когда-то…
- Почему - не надо? - удивился мужчина. - Ты же тогда - сделал… Теперь моя
очередь.
- Мы же не знали, господи! - отчаянно выкрикнул Керви. Минуту назад ему
казалось, что больше незачем жить, но сейчас он совсем не хотел умереть. - Нас
заставили!
Он замолк, сообразив, что слова ничего не изменят.
- Все вы прекрасно знали, - устало сказал мужчина. - Скажи просто, что ты
испугался за свою шкуру.
- Это был мой долг, поверь! - Керви уже еле шептал. - Не делай этого, Остин! Я
не хотел в тебя стрелять тогда, но как я мог отказаться? Нас всех обдурили,
использовали в своих целях!
- Я доберусь и до них, - Остин подошел к Керви совсем близко, взглянул ему прямо
в глаза, - но сначала разберусь с тобой. Ты убил меня, и тебе хорошо заплатили
за это. А ты был моим другом. Прости, Сим, но я должен… Хотя бы ради твоих
детей.
"Причем здесь мои дети?" - хотел спросить Керви, но тут в руке Остина появился
револьвер.
Уже ничего не соображая от ужаса, Керви бросился на убийцу - и словно на скалу
налетел. Железная рука схватила его за горло, Керви повис, как цыпленок. Через
несколько долгих секунд Остин отпустил его. Симрик упал, жадно ловя ртом воздух.
Он так хотел наполнить легкие кислородом, что не почувствовал, как Остин
приставил дуло пистолета к его голове, отвернулся, нажал на курок.
Остин вытащил из кармана резиновую перчатку, аккуратно натянул ее на руку и
опустил руку прямо в месиво из мозга и костей, в которое превратился затылок
Симрика Керви. На его лице не отразилось ни брезгливости, ни отвращения. Он
действовал, как бывалый патологоанатом.
Вскоре Остин нащупал то, что ему было нужно - тусклый кусочек то ли кости, то ли
металла. Из другого кармана он достал маленький пузырек, где уже лежало четыре
таких осколочка, и бросил туда пятый. Потом он встал и побрел в комнату за
чистой одеждой. На мгновение задержался у зеркала. Отражение показало невысокого
худощавого мужчину еврейского типа. Неожиданно по зеркалу - или все же по лицу?
- прошла непонятная рябь…
Дом родителей Синтии Додли
16.30
Большой и светлый дом принадлежал весьма состоятельным американским гражданам.
По стенам были развешаны фамильные портреты и оленьи головы, в настоящем камине
горели дрова. Почти спокойная Синтия Додли вместе с Малдером и Скалли наблюдала
за детьми, которые возились с игрушками на полу.
- Им гораздо легче, чем мне, - тихо сказала женщина и поправила пояс дорогого
восточного халата. - Даже Саманте легче. Патрик вообще не спросил об отце. Нет,
он любит Уолта, но он очень спокойный мальчик. Знаете, как маленький святой. А
вот поведению Харви я удивляюсь. Наверно, в этом возрасте они проще относятся к
смерти…
Не всегда, подумал Малдер, вспоминая Аллана Спаркера.
- Вот вы на Лью посмотрите. Вчера плакал весь день, а сегодня возится с
паровозиком, как ни в чем не бывало. Впрочем, это должно радовать меня. Нам
придется начинать новую жизнь, без Уолта…
Ей не удалось закончить свою фразу. В дом буквально ворвался Эммет Грори, плохо
выбритый, в неглаженном костюме. В руке он держал какую-то газету, порядком
измятую. На лице агента застыло растерянно-злобное выражение. Малдер
почувствовал, что весть, которую принес им Грори, нельзя будет назвать хорошей.
- Еще одно убийство! - выпалил он, но не слишком громко, чтобы не слышали дети.
- На этот раз в Сан-Франциско. Сегодня, около полудня, убит агент Симрик Керви,
первоклассный снайпер, отделение по борьбе с терроризмом. Он жил один, соседка
услышала непонятный шум, но побоялась выйти на лестничную клетку. На этот раз
убийца взял не только одежду, но и всю наличность, какую Керви хранил дома.
- А что за газета у тебя, Эммет? - поинтересовалась Скалли.
- Это еще одна новость. Только не знаю, хорошая или плохая. Газетчики дорвались
до нашей истории и теперь усиленно подогревают общественное мнение. Вот,
поглядите. Утренняя газета, которую я выписываю. По дороге я специально старался
не смотреть на газетные киоски - думаю, там этого добра еще больше.
Грори демонстративно отвернулся. Он был настолько взвинчен, что и не подумал
поздороваться не то что с Малдером и Синтией Додли, но даже с Даной. Хоть она и
постаралась не показать своей обиды, но в душе решила напомнить бывшему
университетскому товарищу о правилах вежливости. Впрочем, пока они находились на
работе, было не до подобных мелочей.
Информация об убийствах федеральных агентов располагалась только на третьей
полосе, но зато занимала ее полностью. Скалли быстро пробежала глазами колонки
текста. Ничего особенного, обычное усилие какого-то репортера раздуть дело до
сенсации.
Может, сенсацией это дело и не станет, но включая Симмонса, Нури и Грант, до
которых газета не докопалась, на счету маньяка было уже шесть жертв. Совсем
недурно, причем не следует забывать о том, что убийца по-прежнему загадочен и
неуловим. Кое-каким политикам спекуляция на этом деле принесет огромную выгоду,
а кому-то - вынужденную отставку. Внутренняя борьба внутри ФБР уж точно
обострится…
Все это прикинула Скалли, дочитывая статью. Конечно, следовало ожидать, что
скандальными убийствами заинтересуется пресса. Теперь нет сомнений, что
газетчики и телевидение попытаются сесть им на хвост - а это очень и очень
плохо…
Малдера, судя по всему, интересовало что-то другое. Он внимательно посмотрел на
Грори и небрежно, словно интересуясь погодой, спросил:
- Выяснили происхождение волокон?
Агент, кажется, растерялся. По крайней мере, его лицо пошло красными пятнами.
Куда девалась вечная живость Эммета Чарльза Грори! С трудом, словно говоря на
чужом языке, он переспросил:
- Волокон? Вы о чем говорите, агент Малдер?
Глаза Фокса чуть заметно блеснули:
- О тех самых волокнах, которые уфологи обнаружили на месте крушения летающей
тарелки в Висконсине в апреле прошлого года вместе с другими образцами до того,
как место происшествия оцепила армия… Я ничего не забыл, агент Грори?
По лицу Грори скользнула тень облегчения. Он провел рукой по лицу, словно стирая
паутину, и рассмеялся:
- А-а, вы об этом! И правда, не слишком удачная шутка. Нет, извините, но я не
заходил в лабораторию. Траубл решил лично проследить за всем.
- У вас очень расторопный начальник, - невыразительно проговорил Малдер.
- На это грех жаловаться, - Грори снова улыбался.
- Проверили отпечатки? - Скалли решила вмешаться в разговор и напомнить о своем
существовании.
- Угу. Могу точно сказать - маньяк принял все меры предосторожности. У нас нет
даже одного его пальчика… - Эммет произнес это как-то рассеянно, даже не
заметив, кто перед ним стоит.
Дана немного разозлилась. В университете этот парень никогда не позволял себе
такого неуважения к персоне мисс Скалли.
- А не многовато ли вам будет пальчика, агент Грори? - язвительно
поинтересовалась она. - Может, кусочка ногтя хватит, а то вы так и всю руку
потребуете?
Грори словно проснулся. Изумленно уставился на Скалли. Она добавила:
- Здравствуйте, агент Грори.
- Боже мой, я совсем забыл, что ты - это ты, - хмыкнул Эммет.
- Кажется, ты забыл не только об этом. Здороваться тоже надо.
- Ну, извини… - Грори быстро чмокнул ее в щеку. Скалли отстранилась, но
выглядела вполне удовлетворенной. На лице Фокса появилось такое выражение,
словно его ужалила очень большая оса. Синтия Додли вообще не обращала на агентов
внимания. За каких-то несколько часов она успела свыкнуться с мыслью, что люди
не смогут в полной мере понять ее чувств в каждом слове утешения вольно или
невольно будет звучать фальшь.
Женщина наблюдала за детьми. Саманта изо всех сил старалась делать вид, что ей
весело и интересно возиться с младшими братьями. Патрик невозмутимо возводил из
кубиков замок, по которому уже гонял свою машинку Харви. Неожиданно Патрик
остановился, словно задумавшись. Несколько раз взглянул на мать и агентов. Затем
прошептал что-то на ухо сестре. Саманта откинула со лба темную прядь и
нахмурилась. Затем решительно поднялась.
- Мама, Пат хочет поговорить с этими людьми! - громко сказала девочка. В ее
голосе прозвучала неприязнь.
- Что такое? - Синтия вздрогнула, с удивлением посмотрела на дочь. Агенты тоже
уставились на детей. Ответил Патрик:
- Я видел дядю.
Первым сориентировался Грори, за ним подошли остальные взрослые. Эммет присел на
край ковра рядом с мальчиком, поправил неровно стоявший кубик и спросил:
- Какого дядю? Твоего дядю?
Патрик продолжил строительство. У замка появилась башня.
- Нет. Чужого дядю. Мужчину. Он разговаривал со мной позавчера в школе, во время
обеда. Спросил, есть ли у меня братья и сестры, в какое время папа и мама уходят
на работу.
.Башня должна была вот-вот упасть.
- Ты ему рассказал? - осторожно задал вопрос Грори.
- С чужими дядями нельзя разговаривать! - ответил за брата Харви.
Патрик недовольно мотнул головой.
- Я спросил у него, почему он хочет это узнать. Я сам знаю, что не надо
говорить… Мужчина сказал, что он репортер. Он мне даже показал удост… удов… ну,
то, что они должны показывать. И дал мне конфету. Потом подошла мисс Лемей и
позвала его. Они ушли.
Башня все-таки не упала, потому что Патрик убрал два лишних кубика.
- Ты можешь рассказать, как выглядел этот мужчина? - Дана вытащила блокнот и
ручку.
Мальчик пожал плечами, зачем-то переставил кубик.
- У него светлые усы, он лысый. И высокий. На нем был костюм, как тот, который
обычно носит папа.
Скалли спросила у Синтии Додли:
- Мисс Лемей - школьная учительница вашего сына?
- О да, - на лице женщины появилась недовольная гримаса. - Но я не в восторге от
ее учительских и личных качеств.
Начальная школа имени Джона Кеннеди
17.38
Мисс Дебора Лемей проверяла тетради в пустом классе. Она оказалась весьма
привлекательной особой лет двадцати пяти с короткими русыми волосами. Визит
агентов ФБР она восприняла как должное.
- Я всегда знала, что в этой семье что-нибудь этакое да случится, - были ее
первые слова.
Скалли оторвала взгляд от детских рисунков, развешанных на стенах и перевела
глаза на молодую учительницу. Где же она ее раньше видела?
- С чего вы взяли? - спросил Малдер. Сесть в классе, кроме как за малюсенькие
парты, было некуда, поэтому агентам пришлось подпирать стену.
- А вы посмотрите на этого мальчика, Патрика! Он же ненормальный!.. Ну, - тут же
поправилась девушка, - он какой-то странный. Не такой, как другие дети.
- И в чем же эти странности заключаются? - мягко спросил Грори. В его глазах
мисс Лемей, по-видимому, прочла что-то такое, что заставило ее еще больше
замяться:
- Как вам объяснить… Врачи утверждают, что с мальчишкой все в порядке, что он
развивается нормально, но это не так. Посмотрите, какой он заторможенный,
отстраненный от реальности! Он не совершил ничего плохого за эти два года, но
стоит мне взглянуть на Патрика, как у меня сердце в желудок катится. Знаете, в
моем классе есть разные дети, но этот меня пугает. Просто надо видеть…
- Вы общаетесь с его семьей? - резковато спросил Фокс. Дана почувствовала, что
ему чем-то не понравилась мисс Лемей.
- О, только на собраниях, - учительница дернула уголком рта. - Миссис Додли, уж
позвольте сказать, никудышная мать. Она не видит дальше своего носа. Считает,
что на свете все творится так, как и должно быть. Ничего не замечает.
- А что она должна была замечать? - Малдер перехватил инициативу разговора в
свои руки. Его голос стал твердым и уверенным, Фокс выпрямился и теперь смотрел
прямо в глаза мисс Лемей. Но на этот раз ее ничего не смутило.
- А вы поставьте Патрика перед зеркалом, агент. Вернее, дождитесь, когда он сам
встанет. И посмотрите, что отразится в зеркале. Вам это должно понравиться,
уверяю вас.
- О чем вы говорите, мисс Лемей? - голос Малдера стал совсем ледяным. Чуть ли не
впервые на памяти Скалли, он решил заняться опросом свидетелей. Впрочем, тут же
поправилась Дана, мисс Лемей не была свидетелем. Пока.
- Не хочу лишать вас удовольствия увидеть все это своими глазами, - девушка
резким жестом убрала тетрадки в стол. - Но, как я думаю, вы пришли не только за
этим.
- Патрик сказал нам, - поспешно вмешался в разговор Грори, - что с ним во
вторник разговаривал какой-то лысый человек со светлыми усами, который
представился репортером. Он расспрашивал мальчика о его семье…
- Мне об этом ничего не известно, - мисс Лемей напустила на себя вид
оскорбленной невинности.
- Но Патрик утверждает, что мужчина ушел вместе с вами, вы разговаривали с этим
человеком, - подала голос Скалли.
- Знаете, агент, в течение рабочего дня мне приходится встречаться со множеством
людей, из которых не все мне приятны, но я могу вам поклясться: никакой усатый
репортер ни во вторник, ни в среду ко мне не приходил. Скорее всего, мальчишка
просто придумал этого типа. Если вы хоть что-то знаете о детской психологии, то
должны понять: дети часто выдумывают подобные вещи.
- С ним это уже случалось раньше? - спросил Фокс. Учительница вздрогнула:
- О чем вы говорите?
- О Патрике, - с непонятной усмешкой пояснил Малдер, - он раньше выдумывал
что-нибудь подобное, рассказывал такие истории?
- По крайней мере, не мне, - мисс Лемей зачем-то стала протирать и без того
чистую доску.
- Значит, вы утверждаете, что не видели никакого постороннего усатого мужчину на
территории школы? - для очистки совести спросила Скалли.
Мисс Лемей на минуту задумалась.
- За всю школу сказать не могу, но мне лично никто такой не попадался.
- Очень благодарны за то, что вы уделили нам столько времени, мисс Лемей, - сухо
сказал Малдер.
* * *
Спортивная площадка перед школой переливалась всеми цветами радуги: видимо,
наконец-то у начальства появились лишние деньги и оно смогло обновить спортивные
снаряды. Агенты остановились у качелей, выкрашенных в такой яркий красный цвет,
что дух захватывало, и одновременно оглянулись.
Мисс Лемей поспешно отпрянула от окна.
- Смотрит, - констатируя факт, произнес Грори. Он выглядел притихшим и
опечаленным.
- В принципе, мы можем поговорить с детьми, вместе с которыми учится Патрик, -
Дана заговорила о том, что казалось ей самым важным. - Может, кто-нибудь из них
видел того усатого. Если, конечно, мальчик его в самом деле не придумал.
Мужчины ее словно и не слышали.
- Чертовщина какая-то, - с сожалением произнес Эммет, - поставьте его перед
зеркалом и там такое увидите... Мальчик вампир, что ли? Мутант какой-нибудь?
Оборотень? Точь-в-точь как в романе, который мы с Даной написали в университете.
Помнишь, Дана?
- Тот был еще хуже.
- Ты писала фантастику? - Малдер не поверил своим ушам. Скалли никак не походила
на человека, который интересуется фантастикой или, тем более, пишет ее.
- Ошибка молодости, - односложно ответила Дана, а Грори пояснил:
- Мы хотели заработать деньги на каникулах таким простым способом. Написание
романа показалось нам более легким и приятным занятием, чем работа в
забегаловке. У нас получилась такая чушь, что наш роман, разумеется, никуда не
приняли.
Какое-то время все молчали. Фокс тихонько раскачивал качели.
- Вы действительно корреспондент газеты "Иной разум"? - поинтересовался Малдер у
Грори.
- К сожалению, сейчас я не могу показать удостоверение, - пожал плечами Эммет. -
Почему вы спрашиваете?
- Хочу проверить, знаете ли вы об эксперименте "Человек-Джей-Игрек".
Грори выпрямился, расправил плечи. В его глазах заблестел тот самый огонек, по
которому Скалли безошибочно определяла фанатиков НЛО.
- Разумеется! Я сам писал статью для нашей газеты! Эксперимент по
усовершенствованию человеческого организма. По идее, результат должен быть
грандиозным: человек, над которым проводились опыты, мог бы использовать все
потаенные ресурсы своего организма, обладать сверхсилой, ловкостью и потрясающим
интеллектом. Эксперимент начали в 1989 году, а уже к следующему году стало ясно,
что он провалился. Опыты проводились в обстановке величайшей секретности…
- Тогда я не понимаю, Эммет, как ты узнал об этом, - заметила Дана, не пытаясь
скрыть иронию, - ведь проект был настолько секретным…
- Секрет не всегда остается тайной, - парировал Грори. - У меня есть некоторые
знакомые, которые кое-что знали обо всем этом.
- А в сентябре 1992 года начался скандал в одном родильном доме. Здесь, в
Техасе. Выяснилось, что одна из медсестер вводила женщинам и младенцам какие-то
препараты, не одобренные Министерством здравоохранения, - подхватил Малдер. Один
ребенок умер. Подозревалось, что этот случай имел какое-то отношение к
эксперименту… Скандал быстро замяли, а медсестра исчезла в неизвестном
направлении. Вот такая история. Вы знаете, как звали ту медсестру, агент Грори?
- Об этом инциденте, к сожалению, мне ничего не известно, - спокойно сказал
Эммет.
- Ее звали Астрид Браун, - торжественно заключил Фокс. Его память напоминала
помойку, на которую вывезли всякие бесполезные вещи, но Малдер превосходно
ориентировался там и знал, что где может пригодиться. - И это все, что известно
об этой женщине. Осталась только одна не слишком четкая фотография. Мисс Браун
словно не рождалась, нигде не училась, не выходила замуж, не разводилась, не
нарушала законов… Да что это! Пустяки. Она словно нигде и не работала. По
крайней мере, в роддоме, где произошли эти неприятные вещи, о ней не осталось ни
малейшего упоминания.
- Очень интересно, - сказал Грори, когда они уже направились к машине.
- Это еще не самое интересное, - устало сказал Фокс, - сенсация заключается в
том, что, я уверен, мисс Дебора Лемей - и есть Астрид Браун.
Какое-то время все оторопело молчали. Воспользовавшись паузой, Малдер открыл
дверцу машины и сел за руль. Ошарашенные Грори и Скалли машинально плюхнулись на
заднее сиденье. Переварив услышанное, Дана не слишком уверенно сказала:
- Ты с ума сошел… Сам говоришь, одна старая расплывчатая фотография… В конце
концов, прошло шесть лет… Астрид Браун могла сильно измениться за это время. А
мисс Лемей, самое большее, двадцать пять лет…
- Давай поспорим с тобой хоть на десять долларов, Скалли, - Малдер обернулся, -
что в архивах не отыщется никаких материалов на Дебору Лемей. Она показалась мне
очень знакомой, но я только сейчас вспомнил, на кого мисс Лемей так похожа.
- Если кажется, надо креститься, - Дана не хотела сдаваться. - Тебе вообще могло
показаться, что мисс Лемей похожа на Мерилин Монро, но разве это означает, что
наша учительница - воплощение кинозвезды?
Какое-то время они ехали молча. Скалли казалась растерянной. Наконец Грори
нарушил молчание:
- Дана, может, ты как-нибудь заскочишь к нам с Агатой? Она очень обижается на
то, что ты словно забыла о старых товарищах… - но в его голосе не слышалось
прежней приветливости, и Скалли поспешила отказаться.
Эммет не настаивал.
17.49
Только когда агенты уехали, Дебора Лемей смогла перевести дух. Ей было немного
стыдно за свой страх, но она ничего не могла с ним поделать. Больше всего Деборе
хотелось упасть ничком на пол и заплакать. Вместо этого она опять села за
тетради, но сосредоточиться не смогла. Ее душил уже не страх, а ужас. Она
боялась и этих федералов, и тех людей, которые были гораздо могущественнее ФБР,
и саму себя.
Мисс Лемей рассеянно уставилась в окно, за которым не было ничего интересного.
Дети давно разбежались по домам, большинство учителей тоже ушли. Но Деборе
некуда было идти. Ей показалось, что к школе подъехала машина. Страх царапнул
учительницу: вдруг это вернулись федералы? Ей даже не пришло в голову, что у них
пока не было причин для возвращения.
Дебора снова подошла к окну и попыталась разглядеть стоящую за забором машину.
Кажется, это белый двухместный "БМВ"… Если она не ошибается, агенты приехали на
"Олдс-мобиле". Так кто же это?
Ответ на свой вопрос девушка получила очень быстро. Мужская рука так неожиданно
легла на ее плечо, что Дебора вздрогнула всем телом. Пытаясь выглядеть
невозмутимой, она с трудом выговорила дрожащими губами:
- А, это вы, док.
- Зачем сюда приезжали фэбээровцы? - голос мужчины был требовательным и жестким.
- Они расспрашивали о Патрике, - против своего желания Дебора начала
оправдываться. - Разумеется, я рассказала им такое, что они не поверят ни одному
моему слову.
- А ты уверена? Здесь был и Грори. Что ему понадобилось от тебя?
- Кажется, он приятель этой рыжей дамочки, Скалли… Док, вы не подумайте, я
действительно ничего им не рассказывала!
Пощечина прозвучала оглушительно громко. Ошарашенная Дебора налетела спиной на
стекло, машинально подняла руку к ноющей щеке.
- Дура! Неужели ты не сообразила, что Грори узнает тебя и все расскажет этой
чертовой парочке?
- А что я могла сделать, док? Откажись я с ними говорить, они бы точно что-то
заподозрили!
- Ты идиотка, - голос прозвучал устало, - не более полезная, чем твои чокнутые
сестры. Я долго думал прежде чем решиться на это, но теперь уверен…
Дебора продолжала надеяться на что-то вплоть до того момента, когда мужчина
достал стилет. Тонкое лезвие серебристо блеснуло. Мисс Лемей открыла рот и
закричала, тонко, визгливо и отчаянно:
- Нет, что вы делаете?! На помощь! Помогите мне!
Ее блуждающий взгляд натолкнулся на дверь класса, такую близкую и вместе с тем
недоступную. Если она сумеет выбежать в коридор, у нее появится маленький шанс…
Она оттолкнула мужчину и кинулась к двери. Подвела скользкая туфелька.
Поскользнувшись, мисс Лемей полетела на пол. Инстинктивно попыталась подняться,
но док прижал ее к полу. Дебора, всхлипывая, замолотила руками по полу, мужчина
с трудом удерживал ее. Выругавшись, он несколько раз ударил девушку, пока она не
затихла, и вонзил ей стилет в основание черепа. Из раны потекла густая зеленая
жидкость с резким, неприятным запахом.
Мужчина поднялся с пола, брезгливо вытер руки, а затем быстро обыскал
учительский стол. Его единственной находкой оказалась маленькая цветная
фотография четырех обнявшихся девочек-близнецов. На оборотной стороне бисерным
почерком была сделана надпись: "Агнес, Анна, Андреа и Астрид. 17 мая 1989 года.
День рождения".
Мужчина повертел в руках квадратик бумаги. Астрид всегда была излишне
сентиментальна. Он взглянул на труп, который почти утратил свои очертания,
превратившись в бесформенную массу, чем-то напоминающую расплавленную
пластмассу.
- Дура, - повторил он, на этот раз с какой-то задумчивой печалью.
Офис ФБР
19.23
Попав в местную штаб-квартиру, Скалли постаралась вести себя как можно тише и
незаметней. Она давно подметила, что к столичным представителям своего же
ведомства в провинции относятся как к ворам, покусившимся на чужую
собственность. Лучшим вариантом действия оставалось уединение в крошечном
кабинетике с компьютером.
Нацепив очки для чтения, Дана проглядывала сотни документов, пытаясь найти
что-нибудь жизненно важное. Она даже не заметила, как Малдер вошел в кабинет.
- Ну что? - спросил Фокс утомленно. - Можно сказать, что ничего, - Скалли не
оторвала взгляда от экрана, на котором в эту минуту мерцал какой-то отчет. - Я
запросила материалы на Дебору Лемей… Ты прав. Такой учительницы словно и нет в
стране. По крайней мере, она не засветилась ни в одном документе. Но я кое-что
нашла. Правда, не знаю, можно ли это назвать зацепкой… Женщина по имени Дебора
Лемей в свое время действительно жила в Штатах. Вот, посмотри. Дебора Джулия
Лемей, в девичестве Вудвин, 1945 года рождения. Жила в штате Нью-Мексико, умерла
в августе девяносто третьего года. Профессия - санитарка. Ее муж в свое время
был довольно-таки известным военным хирургом, героем Вьетнама. Его звали Теодор
Лемей.
- Может, наша мисс Лемей - их дочь? - без особого энтузиазма предположил Малдер,
склоняясь к монитору.
Скалли пожала плечами.
- У них не было детей. Судя по досье, они поженились в 1972 году, а спустя шесть
лет ее муж погиб в авиакатастрофе. Она работала в Мемориальном госпитале
Джексона до 1984 года, когда там разразился скандал с наркотиками. Миссис Лемей
оправдали, но она была вынуждена оставить работу.
Иногда озарение приходит к людям неожиданно, в самые неподходящие моменты. Но
сейчас было трудно найти более подходящую минуту.
Военный хируг… герой Вьетнама… наркотики… случайное совпадение имен… Где-то еще
он про него слышал…
- А есть что-нибудь на ее мужа?
Дана кинула на напарника удивленный взгляд:
- Зачем тебе это? Я же говорю, он умер двадцать лет назад.
- Если тебе не трудно, то посмотри, - голос Малдера был изысканно-вежливым.
Скалли вздохнула и забарабанила по клавишам. Через полминуты на экране
развернулось официальное досье.
- Ну, смотри, что тебе нужно. Теодор Виктор Лемей, родился 26 февраля 1942 года…
Но Фокс даже не взглянул на колонки текста, его внимание было приковано к
фотографии. Молодой, немного полноватый человек, затянутый в военную форму. У
него густые, некрасивые брови, маленькие глаза… Несомненно, с возрастом щеки
отвиснут, а брови поседеют… Он небольшого роста, всего пять футов шесть дюймов…
В общем, проживи на этом свете Теодор Лемей еще лет двадцать, он был бы
чертовски похож на доктора Гильберта Маркса.
Фокс почувствовал, как в голове словно взорвалась хлопушка. Разбросанные части
головоломки сделали попытку встать на свое место.
- Тебе никого не напоминает этот человечек, а, Скалли? Посмотри-ка, есть ли у
нас что-нибудь на Гильберта Маркса.
Дана уже не спрашивала, зачем все это нужно, не протестовала, а только молча
жала на клавиши.
- Он работает в Мемориальной больнице с девяносто второго года. Больше никаких
материалов нет.
Скалли вернула на экран досье Лемея, задумчиво уставилась на фотографию… Она
где-то раньше встречалась с этим человеком, давным-давно... Может, в ином мире?
…Она, распятая, лежит на медицинском столе, ощущая холод металла. Ей страшно,
ужасно страшно. Если бы можно было пошевелиться, крикнуть… Но рот словно набит
ватой. Дана смотрит в потолок. Он высокий и совсем прозрачный. Кажется, она
находится под каким-то куполом. Глаза застилает серая муть, но одно Скалли видит
четко: два склонившихся над ней человеческих лица. Одно, совсем молодое,
женское, сосредоточенное и, пожалуй, испуганное. Другое - мужское, сердитое.
Мужчина прыскает Дане в глаза чем-то из баллончика и мир тонет в бешеной боли…
- Скалли! - Дана вздрогнула, сообразив, что Малдер уже не в первый раз окликает
ее. - Что с тобой?
- Да так, ничего, - немного суетясь, Скалли выключила компьютер, затем запоздало
спросила: - Тебе нужно что-нибудь распечатать?
- Нет… - Фокс выглядел озабоченным, - С тобой точно все в порядке?
- Все нормально, - как можно убедительней сказала Дана, - просто сегодня ночью
не удалось как следует выспаться. Это же не впервые. Ничего страшного.
…Хуже всего были воспоминания, вернее, их огрызки. Они всплывали в памяти
неожиданно: во время сна, еды, работы и уходили сразу же, как Скалли замечала
их. Неизменно оставалось неприятное чувство потерянности, неуверенности в своих
силах. Воспоминания словно насмехались над ней, дразня своей недоступностью.
- Если ты не возражаешь, мы навестим дока Маркса, - Фокс попытался заглянуть в
глаза напарнице, - а по дороге заедем в школу... Может быть, мисс Лемей еще там?
Не сомневаюсь, она сможет рассказать нам немало интересного, если знать, о чем
спрашивать, - он вдруг замялся. - Ладно, я займусь этим сам. Езжай в мотель,
отдохни.
- Я в порядке, - Скалли почему-то разозлилась. Она не любила, когда напарник
беспокоился о ней. В такие моменты Дана чувствовала себя особенно беспомощной, а
нужно было оставаться сильной. - Хватит, Малдер, со мной действительно ничего не
случилось. Если в этом кабинете у нас больше не осталось дел, то я полностью
свободна.
Фокс пожал плечами, но все-таки направился к выходу. Дана тоже поднялась с
неудобного стула, перекинула через руку плащ. Она не скрывала от себя - Малдер
ей нравился. Скалли злило, когда он совсем не обращал на нее внимания. Но и его
забота иногда действовала на Дану раздражающе, особенно в подобные моменты. Так
можно и расчувствоваться, в то время как маньяк уже убил шестерых твоих коллег и
готовится нанести новый удар. Воспоминания - это не страшно… Надо только
постараться их забыть.
В коридоре агенты едва не столкнулись с Траублом. Его лицо было еще более
мрачным, чем обычно. Грори едва поспевал за начальником. Траубл только коротко
кивнул Малдеру и Скалли и собрался проследовать дальше, но Фокс невежливо
остановил его.
- Простите, сэр, но можно задать вам вопрос?
- Можно, но я тороплюсь, - голос Траубла прозвучал резко и отрывисто.
- Я не отниму у вас много времени, - Малдер старался говорить коротко и по
существу. - Вы провели экспертизу волокон, найденных в доме агента Додли?
- Каких волокон? - Траубл резко развернулся и уставился на Фокса. Тот немного
опешил от неожиданности.
- Тех, которые обнаружил агент Грори на ковре и одежде убийцы, - Скалли
поспешила на помощь напарнику. - Он показывал волокна вам.
- Я не понимаю, что вы имеете в виду, - ледяным голосом отчеканил Траубл и
холодно посмотрел на Грори, - Агент Грори, вы передавали мне какие-то волокна в
доме Уолтера?
Эммет, кажется, чувствовал себя неловко. Он на мгновение сжал пальцы левой руки
в кулак, затем по-армейски отчеканил:
- Нет, сэр.
- Надеюсь, на этом ваши вопросы кончились, - неожиданно грубо сказал Траубл и
сделал нетерпеливое движение, пытаясь протиснуться между Малдером и стеной в
узком коридоре. - Простите, но у меня важное совещание. Агент Грори?
- Я иду, сэр, - буркнул Эммет и попытался проскользнуть мимо Скалли, виновато
скользнув по ее лицу глазами. Но Дана почувствовала неожиданный прилив ярости и
вцепилась в рукав бывшего приятеля.
- Что это значит, Эммет? Я же своими глазами видела пакет с этими волокнами у
тебя! Ты тогда еще плел какую-то чушь насчет летающей тарелки… Ты что, начал
какую-то игру? Работаешь против нас?
Грори выглядел, как побитая собака.
- Извини, Дана, но давай поговорим обо всем этом попозже…
- Ты врешь мне в глаза, Эм! - Скалли забыла, что не одна в коридоре. - Объясни,
что все это значит!
Тем временем Траублу удалось миновать Малдера. Оказавшись на свободном участке
коридора, он почувствовал себя гораздо увереннее.
- Агент Грори!
Эммет вздрогнул, как от удара, и вырвался из рук Скалли, пробормотав что-то
вроде:
- Поговорим завтра, ладно?
И ушел, неестественно прямо держа спину. Растерянная и обозленная Дана глядела
ему вслед, наблюдая за тем, как Траубл склонился к Грори и тихо сказал ему
что-то непонятное. На мгновение Эммет сбавил шаг, бросил взгляд через плечо и
уверенно зашагал дальше.
Начальная школа имени Джона Кеннеди
Четверг, 20.19
Школа стояла темная и тихая, только в одном кабинете на первом этаже горел свет.
На пороге переминалась с ноги на ногу неясная фигура. Так как ни машины, ни
близких родственников, ни даже зарегистрированного места жительства у мисс
Деборы Лемей не было, то Малдер вполне закономерно предположил, что
вышеуказанная учительница может коротать вечера на рабочем месте.
Вечером похолодало, изо рта при дыхании вылетали облачка пара, и Фокс, хлопнув
дверцей "Олдс-мобиля", пожалел, что оставил плащ в машине. Но доставать его
сейчас было как-то некстати. На всякий случай Малдер поправил кобуру.
Школьные ворота были открыты, и это немало порадовало Фокса: прикосновение к
металлу обжигало холодом, к тому же не хотелось проникать на территорию храма
знаний полузаконными методами.
Едва Малдер и Скалли миновали спортивную площадку, как мужчина с порога тут же
бросился им навстречу. Даже в скудном свете, падающем из окон второго этажа,
Дана ясно увидела выражение неописуемой радости на лице этого человека.
- Господи, я уже не знал, что и делать!
Он остановился и нервно провел рукой по густой рыжей шевелюре. На его лице
застыло выражение одновременно страха, обиды и надежды.
- Это вас я видел сегодня? Вы агенты ФБР, верно?
- Да, - опасаясь неприятных неожиданностей, Малдер не спускал глаз с незнакомца.
- А вы кто такой?
- Мэлвин Мэдисон, учитель биологии. Знаю, вы спросите, что я здесь делаю в такое
время. Понимаете, я забыл в школе ключи от дома. Совершенно не помню, где их
оставил! Я решил зайти к Дебби Лемей, может, она где-нибудь видела мои ключики…
Знаете, она любит сидеть здесь вечерами...
- Окна ее класса - вот эти? - перебил словоохотливого учителя Фокс. По-моему,
там никого нет.
- Дебби иногда не зажигает света. Понимаете, она сидит в школе целыми днями. Мне
кажется, она здесь даже ночует. Вы только выслушайте меня, а то я не знаю, что и
делать. Я торчу у школы уже полчаса. Может, мне надо бы вызвать полицию, а
может, просто поехать домой и повиниться перед женой. Знаете, она называет меня
растеряхой, но я, честное слово…
- Так что вы нам хотели рассказать? - в голосе Малдера появились стальные нотки.
Мэдисон растерялся и немного притих. По крайней мере, он стал говорить
медленнее:
- Пальто и туфли Дебби в раздевалке, так что я решил, что она в школе. Я зашел в
свой класс, поискал ключи, но ничего не нашел. Вот, видите, я не стал выключать
свет. Затем решил заглянуть к Дебби. Только отворил дверь, еще не зажигая свет,
просунул в щель голову… - Мэдисон остановился и сглотнул. - Поймите, я не знаю,
что и думать. Видите, в окно ее класса светит фонарь… Дебби нет в классе, но там
на полу такая странная, пузырящаяся лужа... И пахнет чем-то таким…
- Вы можете нам это показать? - Фокс еще раз невольно коснулся кобуры. Учитель
посмотрел на агента с уважением.
- Да-да-да, конечно. Мне одному страшно идти…
Коридор был ужасно темным: кажется, в школе экономили на лампочках. Скалли с
трудом узнавала помещения, по которым проходила сегодня днем. Теперь все
казалось пугающим и подозрительным. Они немного задержались в раздевалке, где
Малдер окинул взглядом дешевое зеленое пальто мисс Лемей. Спросил у Мэдисона:
- Вы уверены, что Деборы Лемей нет в школе?
Тот казался немного смущенным.
- Знаете, я так испугался, что не решился в одиночку бегать по коридорам…
- Ладно, ведите нас дальше, - сухо сказал Фокс.
Далеко идти не пришлось. Мэдисон осторожно, словно за ней могла скрываться
гремучая змея, толкнул дверь, быстро отскочил в сторону:
- Я боюсь заходить внутрь…
- Можете постоять здесь, - не глядя на учителя, бросил Фокс.
Кабинет был таким же темным, как и вся школа. Фонарь за окном давал больше
теней, чем света. Но и этого жалкого освещения хватило, чтобы рассмотреть, что
на полу действительно разлилась большая лужа. За ней что-то белело. В комнате
стоял странный, удушающий, очень неприятный и знакомый запах. Не было ни одной
живой души. Малдер осмелился щелкнуть выключателем. Яркий электрический свет
залил комнату, прогнав тени. Но темно-зеленая бурлящая лужа на полу не исчезла.
И кокетливая женская туфелька тоже. Напарники переглянулись. Они не в первый раз
встречались с подобным. Тяжелый, раздражающий запах, жидкость на полу… Это могло
означать только одно: в классе убили существо, которое Малдер называл "клоном".
Вообще-то они не были настоящими клонами, но не в названии было дело.
- Мистер Мэдисон, вы не… - начала было Скалли, но тут же, повинуясь какому-то
наитию, обернулась. Коридор был пуст. Агенты не слышали шагов, но учителя на
месте не было.
Не сговариваясь, напарники выбежали из кабинета. Скалли бросилась на улицу,
Малдер пошел осматривать классы, но Мэлвин Мэдисон словно сквозь землю
провалился. О случившемся напоминал только неприятный запах, просочившийся в
коридор. Пальто мисс Лемей по-прежнему висело в учительской раздевалке, но в его
карманах не оказалось даже перчаток.
Сан-Франциско, штат Калифорния
Дом специального агента ФБР Энн Смит
20.42
Энн никто не называл красивой даже в далекой молодости. Резкие черты лица,
сальные, сколько ни мой, волосы… А теперь в придачу - уродливый шрам на лбу,
обрекший Энн на бумажную работу, которую она ненавидела всей душой. Что
поделать, агент Смит, твердили все начальники, теперь у вас слишком
запоминающаяся внешность. Разве можно теперь вам доверять наружное наблюдение?
Любой преступник вычислит вас в два счета. Так что, будьте добры, перебирайте
бумажки…
Энн со злостью отвернулась от зеркала. Если сказать честно, она еще неплохо
выглядит для сорока пяти лет. По крайней мере, ее приятельницы (подруг у Энн не
было) в этом возрасте успели посетить все косметические салоны Сан-Франциско,
пытаясь вернуть убежавшую молодость. Она же никогда не стремилась к этому.
Энн села за стол и принялась за письмо от первого мужа. Как всегда, Лесли нудно
жаловался на жизнь, спрашивал об ее самочувствии и сообщал, что дети здоровы.
Ничего себе дети! Гарри двадцать один, а Энни скоро исполнится девятнадцать.
Все-таки плохо иметь таких взрослых детей - они сразу выдают твой возраст.
Энн нехотя распечатала пачку сигарет и закурила. Она пыталась бросить уже семь
лет, со знакомства с Эдом, но вредная привычка не отвязывалась. Кажется, это
было связано с тем, что ее отношения с мужем давно превратились в еле терпимые.
Энн никогда не скрывала от себя: да, характер у нее сложный. Но и Эд, черт
возьми, должен проявлять понимание!
Энн нравилось думать, что ее жизнь могла бы послужить основой не одного романа.
Дочка пастора и жена фермера из штата Небраска, она в двадцать семь лет сбежала
из дома, имея в кармане шесть долларов. Через что только она не прошла, прежде
чем поступила в ФБР и стала специальным агентом!
Правда, как говорил один из ее временных напарников, Эммет Грори, чьи плоские
шуточки ужасно раздражали Энн, она как была толстокожей глупой коровой из
Небраски, так и осталась, несмотря на высшее образование и работу для
правительства. Тогда Энн чуть было не убила нахального парня и до сих пор
жалела, что затея не удалась до конца. Многие считали ее упертой дурой, этакой
Мисс Правое Дело ФБР, но Энн это даже нравилось. Она выполняла работу, которая
не могла не быть правильной и полезной для общества. А те, кто так не считает
мерзавцы и русские шпионы.
В квартире было нестерпимо жарко и душно: сломался кондиционер, а открыть окно
на двадцать втором этаже небоскреба было невозможно. Энн решила принять душ и
немного освежиться.
По дороге в ванную она столкнулась с пятилетним Гаррисоном Эдвардом. На редкость
серьезный и разумный мальчик словно понимал, что именно из-за его появления на
свет родители были вынуждены пожениться, и старался не обострять отношений между
ними.
- Мама, - спросил он, с недетским спокойствием глядя в глаза Энн, - можно я
пойду вместе с папой в бар?
- Только там тебе и место, - сердито буркнула мать.
- Папа только выпьет стаканчик пива и мы сразу же пойдем домой, - мальчик
замялся, - ну, может, еще заглянем к мистеру Алексу.
- А, это связано с балом водопроводчиков? - уже не пытаясь сдержать издевки,
сказала Энн. Иногда она злилась на себя за то, что вышла замуж за представителя
такой не слишком уважаемой профессии. А ежегодные балы водопроводчиков выводили
ее из себя.
- Мы недолго, - повторил Гаррисон.
- Ладно, - Энн небрежно потрепала мальчика по волосам, - иди. Вижу, папа сделал
тебя своим адвокатом?
Но Гаррисон уже не слушал. Радостно взвизгнув, он что было духу помчался по
коридору, выкрикивая: "Папа! Мама разрешила!".
Со вздохом удовлетворения Энн залезла под прохладный душ, намылила волосы. Пусть
у нее не смазливое личико, но следить за собой все-таки надо. Под успокаивающий
шум воды Энн стала обдумывать новость, услышанную сегодня на работе.
Убили Симрика Керви!
Энн не любила старого Сима. Он был просто пьяницей и дурнем, которым не место в
Бюро. Подумать только, в тот день он стрелял два раза и оба - промахнулся. Хорош
снайпер! Пусть кто угодно рыдает о его смерти, но только не она.
Вода шумела. Неожиданно Энн насторожилась: за дверью ей послышались чьи-то шаги.
Женщина пожала плечами и постаралась успокоиться: скорее всего, Эд и Гаррисон
еще не ушли. Чего ей бояться? Она в своей квартире, под боком соседи… В конце
концов, на дворе, можно сказать, еще день, восемь часов! Но прохладная вода
неожиданно показалась неприятно холодной.
Проклиная себя, Энн вылезла из-под душа и завернулась в простыню. Начала было
вытирать волосы, но не вытерпела и толкнула дверь. И закричала. Решительный и
непреклонный агент ФБР исчез, оставив место до смерти перепуганной беспомощной
женщине. Все еще продолжая кричать, она невольно отступила назад и
поскользнулась на мокром кафеле. Нелепо взмахнув руками, Энн упала навзничь.
Мужчина спокойно шагнул в ванную, прикрыл за собой дверь, аккуратно завернул
кран. Энн попыталась приподняться, но мужчина пнул ее ногой в бок, словно
собачонку.
- Все, агент Смит, - даже с каким-то сожалением сказал Остин, - теперь все карты
в моих руках. Твоя очередь стать жертвой.
Он хмыкнул: наверно, эти высокопарные слова напомнили ему какой-то старый
ковбойский фильм, - затем с отстраненным видом вытащил из кобуры под мышкой
пистолет.
Только сейчас Энн поняла, что в самом деле умрет. Эта мысль настолько ошеломила
ее, что она даже не закричала.
Даллас, штат Техас
Мемориальная больница
Четверг, 20.45
Рабочий день в больнице давно закончился, и здание погрузилось в сонную дремоту.
У входа скучал охранник, изредка бросая заинтересованные взгляды на молоденькую
медсестру, которая неторопливо перелистывала страницы любовного романа. Дежурные
врачи и сестры делали обход или смотрели телевизор.
Появление в больнице двух взмыленных федеральных агентов явно было
незапланированным событием.
Ткнув свое удостоверение под нос охраннику, Малдер быстро задал самый важный
вопрос:
- Доктор Маркс ушел?
Несколько ошарашенный таким напором охранник какое-то время пытался сообразить,
что от него требуют, потом наконец сказал:
- Нет, он в кабинете.
- Где его кабинет? На каком этаже? - вопросы сыпались из Фокса, как котята из
дырявого мешка.
- На втором этаже… Справа от лифта… там еще табличка… Эй, куда вы?
Не дожидаясь лифта, Малдер, как белка, взлетел по лестнице. Скалли, пытаясь и
при быстром движении сохранить солидность, следовала за ним.
Напарники опоздали. Дверь кабинета была распахнута, из шкафа вытряхнуто
содержимое, а где-то в конце коридора мелькал белый халат. Не раздумывая, Фокс
бросился в погоню. Дана было остановилась, чтобы осмотреться, но затем не
удержалась и тоже побежала.
Малдер мчался, наверное, с чемпионской скоростью, но спина, обтянутая белым
халатом, оставалась все так же далеко. Фокс берег дыхание и не орал: "Доктор
Гильберт Маркс! Остановитесь!". Он знал, что словами врача не остановишь. Малдер
настолько сосредоточился на погоне, что даже не задумался над тем, почему он,
мужчина в хорошей физической форме, никак не может догнать немолодого толстяка,
обремененного к тому же, грузом в виде объемистого портфеля.
Больничный коридор оказался на удивление длинным и пустым, но наконец Маркс
вылетел на пожарную лестницу и, поскользнувшись на ступеньках, загрохотал вниз.
Впрочем, он тут же вскочил на ноги и продолжил свой бег. Фокс легко перемахнул
через перила первого этажа и очутился в подвале, как и положено, темном и
неуютном. Лампы горели через одну, из-за чего тени в углах казались особенно
неприятными. Тяжело дыша, Малдер остановился и огляделся. Его удивило, что уже
давно не слышно звука шагов и дыхания Маркса. Вряд ли тот мог бесшумно порхать,
значит, оставалось одно: врач спрятался.
Азарт звал продолжить погоню, но Фокс сдержался и заставил себя двигаться
осторожно и неторопливо. Он начал обходить подвал по периметру, изредка
выкрикивая:
- Доктор Маркс! Это агент Фокс Малдер! Мне надо поговорить с вами!
Но ему, как и ожидалось, никто не отвечал. Малдер пожалел, что не захватил с
собой фонарик. Без него двигаться в хитросплетении каких-то пыльных кабелей,
тряпок и больничного мусора было фактически невозможно. В сотый раз споткнувшись
о какой-то ящик, Фокс, не удержавшись, ругнулся.
Мемориальная больница помещалась отнюдь не в двух комнатах и мысль облазить весь
подвал без мощного подкрепления было откровенной глупостью. Здесь были сотни
местечек, в которых мог спрятаться опытный в подобных делах человек… И не только
спрятаться, но и нанести некоему специальному агенту ФБР удар железкой по голове
или выстрелить в спину.
Малдер в сто первый раз наткнулся на треклятый ящик и с новой злостью выругался.
За звуками своего голоса он не услышал тихого скрипа открываемой дверцы.
Скалли дожидалась напарника на лестничной площадке, переминаясь с ноги на ногу.
Дана не смогла сдержать облегченного вздоха, увидев Малдера:
- Где ты был? - спросила она недовольно. - Кажется, это было не самой лучшей
нашей идеей - ехать в больницу и искать этого врача. Здесь все поднялись на уши.
Некоторые думают, что в здание проникли террористы.
Она собиралась добавить еще что-то, но осеклась, увидев, что Малдер пристально
смотрит наверх, на площадку второго этажа. Там что-то белело. Белый цвет сегодня
действовал на Фокса, как красный - на быка. Он опять сорвался с места и бросился
вверх по лестнице. Доктор Маркс стоял, прижавшись спиной к большому окну. Его
губы подрагивали, на перепачканном грязью лице застыл такой ужас, что Малдер не
выдержал и остановился.
- Нет-нет, - прошептал врач, - не подходите ко мне.
Словно защищаясь, он прижал к груди портфель. Фокс сделал еще один шаг вперед…
Маркс завопил, словно его резали: "Нет! Не делайте этого!" и грудью бросился на
окно, вышибая стекло. Малдер не успел ничего поделать: грузное тело врача
вылетело в оконный проем прежде, чем агент успел ухватить Маркса за халат.
Доктор упал на асфальт, как мешок с картошкой. Зажмурившись от бессилия, Фокс
постоял некоторое время, не решаясь выглянуть в окно. И правильно сделал: через
несколько секунд за окном что-то с жутким грохотом взорвалось, кто-то отчаянно
закричал, где-то сработала сигнализация…
Распластавшись на асфальте, словно задавленная лягушка на шоссе, доктор Гильберт
Маркс лежал лицом вниз. Рядом с ним валялся портфель. Крышка отлетела, но вместо
бумажных листов из него вырывались языки пламени.
Фокс тяжело сглотнул и повернулся к Скалли. Напарница, не отрываясь, смотрела на
труп. Наконец она сказала, с трудом подбирая слова:
- Почему он это сделал, Малдер?
Фокс честно ответил:
- Не знаю. Но, думаю, доктору Марксу было что скрывать… Только этого мы, боюсь,
уже не узнаем.
Квартира специального агента ФБР
Эммета Грори
23.34
Агата ждала ребенка и ложилась спать рано. Эммет тоже привык засыпать в десять.
Но сегодня он, как ни старался, не мог уснуть. Сначала он честно жмурился, затем
таращил глаза в темноту, а потом, не выдержав, встал и пошел на кухню, где,
вопреки всякой логике, отыскал в шкафчике пакетик растворимого кофе.
Потягивая прохладный кофе, Грори задумчиво разглядывал темень за окном.
Чувствовал он себя кошмарно. Становилось еще хуже из-за того, что Эммет
прекрасно понимал причину своего состояния: угрызения совести. Семь лет,
превратившихся в непрекращающуюся пытку…
Нет, Эммет никогда не был чрезмерно нравственным человеком и нездоровую тягу к
социальной справедливости испытывал крайне редко. Но то, что их заставили
сделать семь лет назад, не лезло ни в какие рамки.
Грори кинул рассеянный взгляд на постер, висевший на дверце холодильника.
Стандартный зелененький человечек, силуэт летающей тарелки над Нью-Йорком и
подпись: "Правда должна быть сказана". Но тогда он способствовал как раз
сокрытию тайны. Действительно: один раз оступись и сохранить равновесие не
получится. А все начиналось так банально, что ли… Обычная операция по захвату
маньяка, решившего поиграть в террориста.
Эммет понял, что не сможет больше оставаться дома. Надо выйти на улицу, немного
подышать воздухом. Торопливо натянув джинсы и свитер, он вышел на лестничную
площадку и неожиданно для самого себя остановился.
Дана больше ему не верит. Разочаровалась, как в последнем мерзком лгуне. Ложь
была слишком очевидной и беспомощной… Глупо отрицать очевидное, но он все-таки
сделал это. До вчерашнего дня, когда в коридоре Эммета перехватил разъяренный
Траубл, агент даже не подозревал, что непонятные волокна, найденные на ковре,
могут иметь какую-то ценность. Вчера начальник втолкнул его в кабинет, запер
дверь и потребовал от Эммета только одного: забыть о всем, что было найдено на
месте преступления. Траубла аж трясло от злости. Только потом агент понял, что
объектом ненависти начальника являлась вовсе не скромная персона Эммета Грори, а
те люди, которые заставили Траубла, в общем-то, человека порядочного, пойти на
этот шаг. Но легче от этого не становилась.
Несомненно, завтра Дана потребует объяснений, а что он сможет ей сказать? Она
ему просто не поверит! Как и ее напарник, этот Фокс Малдер… Уж он-то особенно!
Эммету запомнился его неприязненный взгляд, царапающий, как наждачная бумага.
Грори уж было хотел спуститься по лестнице, но в последнюю минуту передумал. В
таком состоянии он легко может поскользнуться на ровном месте и загреметь вниз.
Лифты для того и устроены, чтобы на них ездили жильцы. Налоги же он не просто
так платит.
Эммет протянул палец к кнопке вызова, когда кто-то, бесшумно подкравшись сзади,
схватил его за плечи и ударил головой о дверцу лифта. Прежде чем оглушенный
Грори упал, сильная рука без труда поставила его на ноги, сжав шею так, что
перед глазами поплыли цветные пятна. Последнее, что почувствовал Эммет в своей
жизни - это прикосновение по-могильному холодного дула пистолета к своему
затылку и страшную боль.
20 марта 1998 года
Пятница, 3.02
Скалли спрятала лицо в ладони и глубоко вздохнула, пытаясь задушить идущий из
горла глухой клекот. Несколько раз она выдохнула в сжатые ладони, пытаясь
вернуть спокойствие и выдержку, вытерла глаза и с решительным видом уставилась
на приборную доску. Ей было невыносимо стыдно.
Дана не в первый раз видела изуродованный труп, но тогда жертвами становились
посторонние люди, которых она до этого ни разу не видела. Она жалела этих
несчастных, но жалость была кратковременной и отстраненной. А сейчас убили
человека, с которым было связано так много воспоминаний… Они и поговорить-то
толком не успели.
Господи, и почему она все время отказывалась зайти к нему в гости? Боялась, что
все начнется снова? Теперь этого никогда не будет. Уже никогда она не услышит
плоских шуточек Эммета Грори.
И Скалли сломалась. С опытным агентом, патологоанатомом, случилась истерика. Ее,
как новичка, хлопали по щекам, утешали и отпаивали кофе. В принципе, всем было
понятно ее состояние… Но Дана стыдилась своей слабости и жалости коллег. Если
будешь сморкаться в платочек при одной мысли о погибших, то никогда не сможешь
трезво посмотреть на улики и отыскать убийцу. Прежде всего, надо быть суровой,
собранной и решительной. Иначе нельзя.
Малдер осторожно постучал в боковое стекло. В его глазах отчетливо читалась
сочувствие. Скалли демонстративно уткнулась взглядом в зеркало заднего вида.
Сочувствие по отношении к ней, а не к жертве. Какое Малдеру было дело до агента
Грори? Он был возмущен жестоким убийством, жалел семью убитого - но не саму
жертву. Фокса возмущало только уничтожение отдельной человеческой особи, а не
потеря какого-то Эммета Чарльза Грори.
- Может, еще кофе? - Малдер протянул пластиковый стаканчик.
Но Скалли уже тошнило от самого вида этого напитка.
- Нет, спасибо, - с решительным видом она вылезла из машины. - Пойдем?
- А-а… Ты уверена, что хочешь подняться наверх? - Фокс всем видом выражал
неуверенность и - опять же - жалость.
- Я уверена, - ответила Скалли бесцветным голосом.
Она первой вошла в подъезд. Первой поднялась по ступенькам и прошла мимо того
места, на котором несколько часов назад обнаружили Эммета Грори. Ее лицо
дернулось и побледнело, но Скалли сдержалась. Жильцы дома толпились на площадке,
с брезгливым любопытством и страхом наблюдая за действиями агентов.
Агата Грори сидела на диване в гостиной. Бледная, в теплом зимнем свитере, она
поглаживала рукой огромный живот. Женщина почти не обратила внимания на Малдера
и Скалли. Откашлявшись, Дана сказала хриплым голосом:
- Агата… Я понимаю, как…
И тут Агата заплакала.
Я так и знала, что это когда-нибудь случится. Так и знала. Мы всегда это знали.
Я, Мадлен, жена Боба… Мы подозревали, что добром это не кончится.
Малдер насторожился, но побоялся задавать вопросы.
Агата постепенно успокаивалась. Вытерла рукавом слезы, скрипнула зубами и
уставилась влажно блестящими глазами в окно. Скалли присела на диван, погладила
женщину по руке.
- Тебе не следует сейчас волноваться. Подумай о ребенке.
- Дана, да ведь я думаю! - неожиданно выкрикнула миссис Грори. - Я уже давно об
этом думаю! Мне все твердят: успокойся, успокойся, подумай о ребенке… Я и думаю!
Семь лет! Только я решила, что все кончилось, как это…
Она сглотнула и продолжила уже ровнее:
- Наверно, нам не следовало заводить ребенка. Но мне очень хотелось дочку. А он…
не хотел. Однажды Эм сказал, что его убьют. Или превратят ребенка в чудовище.
Пять лет назад я забеременела. Но Эм уговорил меня сделать аборт, когда узнал,
что ребенок родится в сентябре. Он был помешан на этом месяце, очень боялся… А
вот теперь мне придется одной растить дочь. Мы ей уже имя выбрали: Инесса Мэри…
И тут Фокс не стерпел.
- Значит, ваш муж боялся, что его убьют?
- Нет, не боялся, - усмехнулась Агата. - Он, знаете ли, считал себя чем-то вроде
ракового больного. Опухоль может угробить его за два месяца, но можно прожить и
долгие годы. Я, честно говоря, больше боялась, что он сопьется. Сим Керви ведь
не удержался, а он был отличным снайпером. Сами посмотрите, в его личном деле
одни благодарности. А во что он превратился?
- Когда это началось? - спросила Скалли, а Фокс интуитивно подхватил:
- После операции в Сан-Франциско в девяносто первом году?
- Это была мерзкая история. Какой-то маньяк, убивший жену и дочь, заперся в
закусочной, взяв в заложники четырнадцать человек. Убийства произошли в Далласе,
поэтому Уолтера, Эммета и Вирджинию пригласили участвовать в операции. Знаете,
поначалу все было так обыкновенно... Эммет был рад, что прищемит хвост мерзавцу.
Он так говорил. Но операция превратилась в сплошной ужас. Погибли все заложники.
- Но в отчете Симмонса говорилось, что погиб только сам террорист! - Скалли была
потрясена.
Агата невесело усмехнулась.
- Как я поняла, власти сделали все, чтобы замолчать эту историю. Договорились с
семьями погибших, с полицией. Террорист взорвал гранату. Среди жертв были
маленькая девочка и подросток.
- Господи, какой ужас! - искренне сказала Дана. Подумать только, какая
чудовищная паутина лжи... И ради чего?
- Сначала я думала, что Эм переживает именно из-за этого. Из-за того, что не
удалось спасти людей. Но он называл ту операцию не иначе как шоу… Однажды, когда
был пьян, сказал, что их всех подставили. Но я так ничего и не поняла!
Агата еще раз всхлипнула. Выглядела она неважно, и агенты не решились задавать
ей еще вопросы.
Дом родителей миссис Додли
10.52
У Патрика ужасно болела голова, а всем было все равно. Даже маме. Даже Саманте.
Даже Барку. Даже бабушке с дедушкой. А папа умер. Патрик лежал на диване лицом
вверх и думал, почему свет такой острый и так режет глаза.
На полу возились Харви и Лью. Они играли в пожарных, и по ковру кругами носилась
красная машина с дистанционным управлением. Саманта делала вид, что читает, но
на самом деле следила, чтобы братья не достали спички и не устроили настоящий
пожар. От рева сирены у Патрика еще больше разболелась голова.
Он перевернулся на правый бок и уткнулся взглядом в зеркало. Отражение было
некрасивым. Наверно, у него тоже болела голова. Больше всего Патрик боялся, что
у отражения (а, значит, и у него самого) глаза полезут на щеку, а нос закрутится
в трубочку. Так уже было. И это было страшно.
Через час они поедут в дедушкиной машине на кладбище хоронить папу. Только если
у Патрика не перестанет болеть голова, его никуда не возьмут. Оставят дома с
бабушкой и Самантой. Нет, скорее всего, только с бабушкой. Саманта говорит, что
хочет попрощаться с папой. Патрик не понимал, что она хотела сказать. Как можно
попрощаться с папой, если они его даже не увидят? Мама сказала, что папу
похоронят в закрытом гробу, потому что с ним случилось что-то страшное. Патрик
подозревал, что у папы глаза тоже оказались на щеке. Это правильно, что гроб не
откроют. А то бы все испугались.
Голова все болит и болит. И во рту словно бегают маленькие гномики, ездят на
машинке, которая плюется горячим бензином. Наверное, это случится снова. Только
бы глаза не оказались на щеке! Патрик попробовал отвернуться к стене, но
почему-то грохнулся на ковер. Прямо на красную пожарную машину.
Саманта сразу же бросилась к нему. Как будто не могла сделать этого раньше,
когда у Патрика только болела голова!
- Что с тобой?! - она попыталась отнять руки от лица брата. - Тебе плохо? Пат,
ответь мне! Мама, мама!
Лицо Патрика почернело, словно он задыхался, а кожа собралась складками и
шевелилась, словно живая. Саманта отшатнулась от брата и завизжала.
Номер Скалли в мотеле "Сорок лип"
12.00
Когда часы пропели полдень, Скалли почти закончила собирать вещи. Она
чувствовала себя на редкость измученной и несчастной. Гибель доктора Маркса,
объяснения с полицией, бессонная ночь, затем известие о гибели Эммета… Полный
набор удовольствий! К тому же в активе - ненаписанный отчет по делу, которое
привело агентов в Даллас, и многочасовой перелет в Вашингтон. Не дай бог,
Скиннер сразу же потребует их к себе для ответа: почему они настолько адержались
в Техасе и на что тратили деньги налогоплательщиков? Если они не смогут
подыскать достойные оправдания, то на выходные им обеспечена веселая жизнь…
Ладно, Малдеру все равно, а она-то зачем страдать будет? Но не оставлять же
напарника в беде!
В аэропорт они поедут к четырем часам, поэтому можно заняться и другими делами.
Скалли оглядела номер придирчивым взглядом, убедилась, что ничего чужого не
забыла, и решила посвятить оставшееся время составлению отчета. Соснуть можно
будет и во время полета.
Но едва Дана успела набрать несколько фраз на экране компьютера, как зазвонил
сотовый. Вздохнув, она с недовольным видом отложила ноутбук и поднесла трубку к
уху.
- Алло?
Как же много американских сленговых слов можно вложить в одно это приветствие!
- Агент Скалли? - вежливо осведомились на том конце. И тебе того же, отчетливо
читалось в подтексте.
- Да, слушаю, - Дана интуитивно поняла, что разговор будет не из приятных. Она
задумалась над тем, кто с ней говорит: номером своего телефона Скалли не
разбрасывалась направо и налево.
- Это доктор Болдуин, мемориальная больница, - предупредительно сказал
собеседник. Опять эта чертова клиника?! - Извините, что беспокою, но к нам
поступил мальчик по имени Патрик Додли. С ним творится что-то странное. Я думаю,
вы захотите увидеть это сами. Номер вашего сотового мне дала его мать, миссис
Синтия Додли.
- Да, я приеду, - механически ответила Скалли. И тут же пожалела о своих словах.
Все. Это не наше дело. Здесь нет ни капли мистики, ни следа свежих инопланетных
огурчиков. Им займутся другие агенты, а тебе надо возвращаться домой. Но… Может
быть, как-то удастся приблизить поимку мерзавца, убившего Эммета? А отчет
закончим в самолете…
- Приезжайте поскорее, - впервые в голосе Болдуина проклюнулась тревога. - Я не
знаю, что творится с мальчиком, и мне это очень не нравится. Я никогда не видел
ничего подобного.
Мемориальная больница
13.02
Как и в тот день, Синтия и Саманта Додли сидели на краешке больничного дивана,
прижавшись друг к другу. Но на этот раз кроме горя на их лицах была и надежда.
Поздоровавшись с ними, агенты сразу же подошли к высокому бородатому мужчине с
озабоченным лицом - доктору Болдуину.
- Никогда не видел ничего подобного, - сразу же сказал он Скалли. Доктор Болдуин
повторялся, но сейчас было не до стилистики. - У мальчика были страшные
судороги, кожа на лице, казалось, собиралась потечь, как жидкий пластик... Но
дело даже не в этом. Мы сделали рентгенографию черепа… - врач заколебался. Вы
должны это посмотреть. А также анализ крови.
Надо сказать, что уборщики совершили чудо - к утру следов ночного инцидента
почти не осталось, однако, проходя мимо рокового, уже заново застекленного окна,
Малдер невольно вспомнил о "дипломате" доктора Маркса. Возможно, в нем были
ответы на все интересующие агентов вопросы - но теперь-то об этом можно только
гадать.
В лаборатории Скалли сразу же уставилась на снимки черепа, вывешенные на стене.
Фокс тоже взглянул на них и чуть было не подавился воздухом.
В основании черепа ребенка был вживлен какой-то непонятный артефакт.
- Мне это напоминает… - начала было Дана и тотчас же смолкла. Но Малдер уже
понял.
- Док, это нельзя удалять ни в коем случае.
- Что удалять? - вскрикнула Синтия Додли. Глаза у нее были совершенно безумные
от страха. Агенты и не заметили, что она увязалась за ними. - Что удалять?
- Мэм, не стоит так волноваться, - успокаивающим голос сказал Болдуин, но Фокс
перехватив инициативу, подвел женщину к стене.
- Вы знаете, что это такое, миссис Додли? - спросил он, указывая на маленькое
светлое пятнышко на снимке.
Синтия несколько минут вглядывалась в него, затем покачала головой и с отчаянием
посмотрела на агента.
- Нет, не знаю. Я совершенно не представляю, что это может быть… - Она снова
сорвалась: - Что это такое? Патрик может умереть?
- Если это удалить, - жестко сказал Малдер, - то да. У ребенка разовьется рак.
Ни под каким предлогом не удаляйте чип.
- Чип? - женщина нервно рассмеялась. - Вы что, хотите сказать, что это
компьютерный чип? Да вы что? Кто мог сделать с Патриком такое?
- Это мы и собираемся узнать. Вы знакомы с доктором Гильбертом Марксом?
- Нет… Ни разу не встречалась. Когда Патрика госпитализировали, я всегда
настаивала на том, чтобы… Уолт говорил мне, что Маркс - не слишком хороший врач.
- Значит, ваш муж был знаком с доктором Марксом?
- Наверно, - женщина пожала плечами. - По работе ему приходилось сталкиваться с
разными людьми. Я никогда особенно не интересовалась служебными делами Уолта.
- Хорошо. Вы всегда клали сына в эту больницу?
- Не всегда. Пару раз, когда мы были в Сакраменто, Патрик серьезно заболевал.
- Скажите, а чем он болел? Сколько раз его госпитализировали?
- Семь раз.
- Семь раз за девять лет? - Фокс был искренне поражен. Патрик Додли выглядел
здоровым ребенком.
- Да. И это было довольно странным… - Синтия заколебалась, но все-таки сказала:
- Понимаете, агент Малдер, Патрик никогда не болел обычными детскими болезнями -
корью, коклюшем… Ни разу не простудился, у него никогда не болело горло. Каждый
раз, забирая его в больницу, врачи не понимали, что с происходит с Патриком. У
него неожиданно начинались жуткие головные боли, тошнота. Один раз кровь пошла
горлом. Но на следующий день он бегал, как ни в чем не бывало!
- А у других ваших детей ничего такого не наблюдалось?
- Нет, только у Патрика. Он словно проклят. Впрочем, не одна я такая. У
Вирджинии были точно такие же неприятности с Алланом.
- Вы поддерживали отношения с Вирджинией Спаркер?
- Нет, - Синтия вдруг брезгливо поджала губы. - Были некоторые обстоятельства…
Но однажды мы столкнулись в больнице и разговорились о детях.
- Я понимаю, - как и положено в таких случаях, сказал Малдер. И, обернувшись,
увидел, что Скалли делает ему знак подойти. Извинившись, Фокс подошел к
напарнице.
Доктор Болдуин возбужденно говорил:
- Значит, вы считаете, что эта странная штука - компьютерный чип? Самое
интересное, что в основании шеи Аллана Спаркера находится точно такой же!
- Как? - Малдер даже остановился.
- Но мне кое-что не ясно. Я лечащий врач Патрика, наблюдал его с пеленок, но
раньше не его рентгеновских снимках ничего подобного не видел. И еще… Как
объяснила агент Скалли, такого рода приспособления якобы вживляют инопланетяне
похищенным людям. Но ведь этих мальчишек никто не похищал!
- Вы так считаете? - спросил Малдер.
- Думаете, родители не заметили бы исчезновения своих детей? Только не говорите
мне, что зеленые человечки умеют управлять временем. Я не верю в подобную
чепуху.
А вот Малдер как раз верил. Но, к счастью, уфологический спор окончился, не
успев и начаться: доктор Болдуин повел Скалли к микроскопу. Увидев каплю крови
на предметном стекле, Скалли и думать забыла об инопланетянах. Она тут же
приникла к окулярам, но через секунду выпрямилась и с удивлением посмотрела на
врача. Тот пожал плечами.
- Я не знаю, как это объяснить.
Фокс вежливо отодвинул напарницу и сам посмотрел в микроскоп. Через пятнадцать
секунд ситуация повторилась: он удивленно смотрел на врача и Скалли, а те
пожимали плечами.
В крови сновали какие-то маленькие сероватые тельца. Догадавшись, что этот
феномен ему никто объяснять не собирается по той простой причине, что не в
силах, Малдер решительно заявил:
- Мы заберем кровь на анализ в вашингтонскую лабораторию.
- Да ради бога. Честно вам говорю: я рад избавиться от этого, - по лицу Болдуина
явственно скользнуло облегчение, но Малдер не нашел в себе сил обвинить врача за
трусость: как еще может чувствовать себя человек на его месте?
Дорога в аэропорт
15.25
- Фу, честно говоря, я уже и не надеялась, что мы выберемся из Далласа,
выдохнула Скалли. - Думала, что мы здесь останемся навечно, как твой любимый
Кеннеди.
- Между прочем, он считается национальной гордостью всей Америки, наставительно
сказал Малдер. - Неужели ты не знаешь историю своей страны?
- В школе меня как-то больше интересовала физика, - фыркнула Дана. - Я поражаюсь
твоей беспечности. Ты приготовил слова, которые скажешь Скиннеру?
- Зачем? Как вызовет нас к себе, тогда и буду думать об этом. Ты же знаешь, я
лучше импровизирую. Терпеть не могу читать докладов по бумажке.
- Если бы так делал, то начальство относилось бы к тебе гораздо лучше, - устало
произнесла Скалли. - Боюсь, твое дело о привидениях не вызовет особого восторга.
Мы столько времени потратили, расследуя банальные финансовые махинации! Я
представляю, что скажет нам Скиннер… Мол, все равно вы занимаетесь делами других
отделов, так что, будьте добры, поработайте, скажем, над преступлениями,
связанными с применением сложной техники, а все секретные материалы сдайте в
макулатуру…
- Не знал, что в тебе столько яда.
- Жизнь многому научит, Малдер. Нас закрывают и открывают как выдвижной ящик, но
однажды это может кому-то очень надоесть.
- Надеюсь, это случится нескоро. А пока я хочу всерьез заняться этим делом.
- Каким делом? - до того уютно расположившаяся на сиденье Скалли мигом
распрямилась.
- Вот этим. Убийствами федеральных агентов, - Фокс был невозмутим.
- Ты с ума сошел?! Кто нам его передаст? Нас ведь не просят! Ты посмотри, как на
наше появление среагировал Траубл! Мы для них - чужаки, которые пытаются
распоряжаться на чужой территории. Если они пожалуются Конторе - "Секретным
материалам" конец. Это не наше дело, - скорее по привычке сказала Скалли.
- А Дебора Лемей, чипы, странная кровь? Нет, Скалли, это наше дело.
- Я же тебе объяснила, как среагирует на наше самоуправство местный офис!
Крутились-крутились, интересовались, ничем не помогли, уехали, потом снова
заявились и заявили, что берут дело себе. Траубл и компания воспримут это как
оскорбление.
- А ты разве не хочет отыскать убийцу? - Малдер смотрел на Скалли честными
зелеными глазами.
Дана вздохнула. Она знала, что не решится приехать на похороны Эммета, но и
оставить это дело тоже не сможет… Еще один вздох - вздох согласия.
- Хорошо. Но надо действовать тоньше, Малдер. Пороемся в Интернете, может быть,
что-нибудь обнаружим, не выходя из кабинета.
- Всегда приятно узнать мнение специалиста, - заметил Фокс и сосредоточил
внимание на дороге.
* * *
Напарники были так увлечены разговором, что не обратили внимания на потрепанный
серый "седан", следовавший за ними на довольно приличном расстоянии. Узколиций
молодой человек, чем-то похожий на индейца, достал "уоки-токи", вытянул антенну
и сказал, чуть ли не прижимая губы к прибору:
- Дом, я Тетерев, как слышно?
- Я Дом, вас слышу, - отозвались немедленно. - Что объект?
- Дом, объект движется в сторону аэропорта.
- Тетерев, я Дом, прекратите наблюдение.
- Дом, я Тетерев, вас понял.
Молодой человек убрал "уоки-токи" и сказал, словно и не обращаясь к водителю,
человеку средних лет, которого немного недолюбливал:
- Гонки кончились. Разворачиваемся.
- Думаешь, кончились? - поинтересовался напарник и подумал: "Не стоило этому
парню идти в спецслужбы. На его морде прямо-таки написана принадлежность к
секретной службе. Вдобавок он туповат". - Я слышал об этих агентах. Они многих
заставили понервничать.
- Если мы понадобимся, нас вызовут, не сомневайся, - сказал "индеец" и подумал:
"Давно пора на пенсию старому дураку. Больно болтливый стал".
Мемориальная больница
23.57
Человек шел неслышно. Он миновал миссис Додли, которая, свернувшись клубочком,
лежала на неудобной кушетке, кивнул дежурной медсестре и вошел в палату.
Патрик не спал. Он испуганно взглянул на мужчину в кожаной куртке. Тот
успокаивающе улыбнулся и достал из кармана шприц в упаковке и ампулу.
- Всего один укольчик, - сказал он мягким голосом. - Больно не будет.
Вашингтон, округ Колумбия
23 марта 1998 года
Штаб-квартира ФБР
Понедельник, 8.48
Все-таки выходные - отличная штука. Если, конечно, никто тебе их не испортит. Но
на этот раз все прошло как в сказке: Скиннер не доводил поучениями и не грозил
закрытием отдела, в субботу-воскресенье ни одна летающая тарелка не разбилась
под окнами квартиры Малдера. Не надо было шататься по секретным застенкам и
заброшенным базам, и жизнь была прекрасна... Пусть какие-то два дня.
А в понедельник утром Скалли пришла на работу пораньше засела за компьютер. Она
решила еще раз просмотреть все досье убитых агентов, не пропуская ни одной
строчки. А заодно запросила материалы, имеющиеся по делу девяносто первого года.
Малдер все еще не пришел, что было весьма странным. Иногда Дане казалось, что
напарник и не ночует дома, проводя ночи напролет среди обожаемых папок с
секретными документами.
Дверь хлопнула и Чокнутый Призрак, Почетный Жутик ФБР, Главный Охотник За
Привидениями, Лучший Друг Зеленых Человечков, Фокс Уильям Малдер вошел в мрачный
и неуютный, как и полагается в таких случаях, офис отдела "Секретные материалы".
- Привет, - сказал он таким тоном, словно и не ожидал ответа.
- Привет, - как можно нейтральнее отозвалась Скалли. Она старалась не
поддаваться перепадам настроения напарника.
Малдер повесил пиджак на вбитый в стеллаж крюк и рухнул на стол. Компьютер
сделал попытку свалиться на пол. Дана осторожно вытащила бумаги из-под напарника
и одарила его очень спокойным и благожелательным взглядом, каким психиатры
смотрят на маньяков.
- Не хочешь посмотреть, что я тут раскопала?
- Валяй, - видимо, у Малдера сегодня было не просто плохое, а препоганое
настроение.
Скалли быстро нажала на несколько клавиш. Экран компьютера замерцал и выдал
новую колонку текста.
- Вот, посмотри. Мне кажется, что это просто случайное совпадение, но на всякий
случай… Это касается детей.
* * *
Иван Эндрю Симмонс, родился 12 сентября 1981 года.
Элен Руфь Нури, родилась 30 сентября 1994 года.
Патрик Джозеф Додли, родился 22 сентября 1989 года.
Аллан Генри Спаркер, родился 27 сентября 1993 года.
Нина Патриция Керви(Обленд), родилась 5 сентября 1984 года.
Генри Джордж Керви(Обленд), родился 29 сентября 1985 года.
Гаррисон Эдвард Смит, родился 21 сентября 1992 года.
* * *
- То есть, практически у каждого агента, участвовавшего в операции, был ребенок,
родившийся в сентябре. Четверо детей родились до того происшествия, трое -
позже. У Эммета в то время детей не было, Фей Грант замужем не была и детей не
имеет.
- Черт возьми, эта дамочка здесь сбоку припека! - сквозь зубы проговорил Малдер.
- Не совсем, - голосом выделила Скалли. - Она тоже родилась в сентябре. Грант -
фамилия ее отчима. Родители Фей развелись в семьдесят седьмом. Спуся год ее отец
погиб в автокатастрофе. Его звали Джейк Торанг, он был военным врачом.
Малдер насторожился. Стараясь не выдать ничем своего торжества, Дана продолжила:
- Доктор Торанг летел на частном самолете вместе с доктором Теодором Лемеем и
еще двумя врачами, чьи имена тебе ничего не скажут: Ирвин Брасс и Джошуа
Берлускони. Останки опознали с большим трудом. Если тебе интересно, то бывшая
миссис Торанг живет здесь, в Вашингтоне.
Малдер рванулся к двери:
- Давай-ка съездим, навестим миссис Торанг! Или Грант? Как она себя называет?
Надо же, напарничек снова радуется жизни!
Дана подождала, пока рука Фокса коснется двери и неторопливо сказала:
- Разве тебе не хочется узнать о деле девяносто первого года?
Казалось, Малдера развернул кто-то невидимый и огромный и мягко подтолкнул к
единственному в комнате столу. На этот раз Фокс сел, как и все нормальные люди,
на стул. Последние следы болезни улетучились вместе со сквозняком.
- Чувствую, это будет поинтереснее древних китайских романов.
- Мне не с чем сравнивать, но, думаю, это на самом деле интересно. Скалли жала
на клавиши и на экране разворачивались страницы новых документов.
- Все началось на Рождество 1990 года. 24 декабря Остин Пэлвин,
сорокашестилетний электрик, зверски убил первую жену и дочь от второго брака.
Девочке было всего пятнадцать. Он проломил им головы гаечным ключом. Пэлвин
скрылся с места преступления - дело, если ты помнишь, происходило в Далласе - и
объявился только в феврале девяносто первого в Сан-Франциско, когда взял
заложников в закусочной. Он был вооружен двумя гранатами и полицейским
револьвером. Операция проводилась совместно агентами из Сан-Франциско и Далласа.
По официальной версии, погибших среди заложников не было. Пэлвина застрелил
снайпер Симрик Керви.
- В общем, все прошло как по маслу, - задумчиво сказал Малдер. - Не операция, а
образец профессионализма. Четырнадцать убитых, не считая этого Пэлвина, не стоят
упоминания.
- Повторяю, об этом в официальных документах ни слова.
- Следы были тщательно заметены.
- Этого мы доказать не можем.
- Надо лишь отыскать родственников погибших и заставить их признаться...
- Мы не знаем их имен.
- При желании все можно найти.
Скалли едва заметно вздохнула. Она вполне понимала напарника, но… Всегда
находилось пресловутое "но":
- Как ты собираешься заставлять их признаться? Прошло семь лет! Если
предположить, что количество жертв было скрыто… Я не сомневаюсь, на этих людей
сильно надавили. Вдобавок заплатили большие деньги. Они будут с пеной у рта
доказывать, что их сын или брат не погиб в закусочной, а скончался от укуса
малярийного комара на взморье три года спустя.
Фокс замолчал, потом неохотно кивнул головой. Но Скалли все-таки поняла, что
окончательно от этой своей идеи он не отказался. Малдер спросил, рассеянно
перебирая бумаги на столе:
- Есть что-нибудь кроме этого на Остина Пэлвина?
- Ничего. Чист, как свежевыстиранная простыня. Даже на дорогах не лихачил - у
него вообще машины не было. Все отзывы о нем положительные… Кстати, если ты
собираешься навестить миссис Грант, то я могу тебе сообщить еще кое-что: в
Балтиморе живет мать первой жены Пэлвина, миссис Хани Лонсдейл.
- Навестим и ее, - отважно заявил Малдер.
Скалли пожала плечами и встала, выключила компьютер. Обвела взглядом кабинет,
отмечая, не забыла ли чего. Дана еще не знала, как долго не увидит
"секретноматериальный" подвал.
Дом миссис Грант
10.32
- Джейк сильно изменился после Вьетнама. Совсем перестал быть похожим на того
человека, за которого я выходила замуж. Сначала я винила войну, потом поняла это
что-то другое. Он стал равнодушен ко всему, кроме работы, а к Фей… Он обращался
с Фей как с подопытным кроликом, а не как со своим ребенком, - миссис Грант,
немного нервничая, переставляла фотографии на каминной полке.
Малдер отставил чашку кофе и насторожился.
- Ваш муж проводил над дочерью опыты?
- По крайней мере, мне так казалось. Он делал Фей какие-то инъекции, брал
анализы крови. Я уже боялась оставлять его одного с ребенком. Потом Джейк стал
привязывать девочке на запястье странные нитки. К тому времени я уже встретила
Фила… Мы развелись, когда Фей было семь лет, и вскоре Джейк погиб.
- Странные нитки? - переспросила Скалли. После рассказа миссис Грант она тоже
позабыла про бразильский кофе и замечательно вкусное сахарное печенье.
- Другого слова я подобрать не могу. Нитки… какие-то волоконца…
- Белесые, прозрачные? - скороговоркой проговорил Малдер.
- Нет, желтые и красные, - миссис Грант выглядела удивленной. - А почему вас это
интересует?
Фокс предпочел оставить вопрос без ответа и женщина не стала настаивать. Скалли
решила взять разговор в свои руки. Никаких тайн и недомолвок. Вопрос - ответ.
- Вы были знакомы с доктором Теодором Лемеем?
- О, да, - миссис Грант усмехнулась, - этакий Джейк в миниатюре. Они вместе
работали. Тед был лучшим другом Джейка.
- Обстоятельства гибели мужа не показались вам странными?
Миссис Грант заколебалась.
- Как вам сказать… Кое-что было. Мне сказали, что Джейк и Тед разбились, когда
летели в Нью-Йорк на медицинский консилиум. Через неделю после смерти Джейка я
пришла в дом, чтобы разобрать вещи, и обнаружила, что его бумаги исчезли. Кому
они могли понадобиться? Возможно, документы Джейк взял с собой, а остальное…
- Вы не знаете, над чем работал ваш муж?
- Джейк и близко не подпускал меня к своей работе.
- Вы были знакомы с семьей доктора Лемея?
Впервые миссис Грант улыбнулась.
- О, да. Дебора очень милая женщина, а ее девочки были просто восхитительны.
- Девочки? - на этот раз насторожилась и Скалли. - В досье сказано, что у
доктора Лемея нет детей.
- Ну, может, они их удочерили… - миссис Грант немного смутилась. - Четыре
прелестные девочки. Анна, Андреа, Агнес и Астрид. Настоящие красавицы. Брак Теда
был по-настоящему удачным, не то что мой… Когда он погиб, девочкам было около
двух лет. Такие милые малышки.
Балтимор, штат Мэриленд
Дом миссис Лонсдейл
15.08
Малдер и Скалли даже не надеялись, что в доме миссис Хани Лонсдейл они найдут
такой же радушный прием, как и у миссис Грант. Если для той федеральные агенты
были коллегами дочери, то у миссис Лонсдейл слово "ФБР" вызывало в памяти боль,
страх и кровь.
На пороге неопрятного полуразвалившегося домишки на окраине агентам пришлось
провести около десяти минут, прежде чем послышались шаркающие шаги и старуха с
настороженным выражением морщинистого лица отворила им дверь.
С десяток секунд они так же настороженно молчали, изучая друг друга.
- Да? - наконец спросила миссис Лонсдейл. Она казалась очень старой, очень
жирной и очень неопрятной. От нее разило виски.
Фокс первым предъявил удостоверение.
- Агент Малдер, ФБР, - отрекомендовался он, не сводя глаз с напряженного лица
старухи. - Мы можем войти?
Скалли показалось, что миссис Лонсдейл вот-вот прикажет им убираться из своего
дома. Но она сдержалась и приоткрыла дверь настолько, чтобы образовалась щель,
достаточная для того, чтобы в нее пролез худой человек.
- Да-да, входите, - буркнула старуха, даже не пытаясь казаться вежливой. Вслед
за хозяйкой агенты прошли в темную маленькую гостиную, заваленную всякой
рухлядью времен президента Гувера. Окна были грязными. Казалось, в доме никто не
жил уже давным-давно. Дана с опаской поглядела на кресло о трех ножках,
застеленное какой-то тряпкой, и не решилась сесть. Миссис Лонсдейл плюхнулась на
источавшую аромат плесени кушетку. На столике рядом стояла пустая бутылка "Джек
Дэниэлс" и щербатый стакан.
- Что вам от меня надо? - спросила старуха. - Я ничем криминальным не занимаюсь
и за дом плачу.
Она подняла бутылку, словно желая убедиться, что на донышке ничего не осталось.
Скалли беспомощно посмотрела на напарника. Ей приходилось беседовать с матерыми
уголовниками, но найти сил для разговора со старухой она не могла. Мешала
жалость, смешанная с отвращением. Малдер тоже был растерян, но все-таки собрался
с мыслями.
- Миссис Лонсдейл, мы хотели спросить о вашей дочери.
Старуха выпрямилась и зло посмотрела на агента.
- А я-то думала: с чего это ФБР взбрело в голову заглянуть ко мне? Тогда вы не
смогли спасти жизнь Меридит, а сегодня приходите и небрежно интересуетесь, как
это произошло! Такие же скоты ворвались в мой дом и стали выспрашивать, не
страдала ли моя девочка алкоголизмом и не было ли у нее неестественных
наклонностей… Все вы такие!
- А кто к вам приходил? - осторожно поинтересовался Малдер.
Старуха посмотрела на него, как хорошая домохозяйка - на таракана.
- Вы любите притворяться дурачками! Ко мне многие приходили… Полицейские,
федералы. Выспрашивали и вынюхивали. Они хотели заставить меня признаться, что
Меридит убила девочку, а потом покончила с собой. Но я им не далась. Я не знаю,
сколько им заплатил Остин, но я знаю - это он убил мою дочь.
Миссис Лонсдейл полезла под стол и достала новую бутылку, но открывать ее не
стала.
- Вы оставили убийцу гулять на свободе. Он наслаждается жизнью, а Меридит
мертва!
- Пэлвина убили, когда он взял заложников в Сан-Франциско, - рискнула сказать
Скалли. - Он мертв, миссис Лонсдейл.
Старуха посмотрела на нее с недоверием, а потом усмехнулась.
- Вы вечно стараетесь всех обмануть, но я-то знаю… Остин жив, как и я. Пусть
меня и считают чокнутой, но я еще не настолько свихнулась. Он приходил ко мне
два года назад. Может, конечно, это было паршивое привидение, но ведь привидения
не просят денег, а?
Она смотрела на агентов, словно ожидая продолжения забавной игры. На ее губах
прыгала улыбка. Скалли ужасно захотелось уйти из этого дома. Но она переборола
себя.
- Вы видели Остина Пэлвина?
- Ничего я не видела, - сказала миссис Лонсдейл более чем сухо. - Вечно вы
приходите, подслушиваете, вынюхиваете… Ничего вы от меня не добьетесь. Я хорошо
знаю все ваши штучки…
Старуха понемногу распалялась.
- Хватит вам тут шляться! Уходите из моего дома! Ничего я не знаю! Ни-че-го!
Она размахивала бутылкой, словно боевым стягом. Скалли задумалась, может ли
бутылка, пущенная в голову, послужить причиной смерти. Думать об этом было
интересно, но на своей шкуре испытывать не хотелось. Малдер предпринял попытку
задать еще вопрос и, как ни странно, утихомирил разбушевавшуюся миссис Лонсдейл.
- Почему ваша дочь была в доме Пэлвина? Они же были разведены.
Старуха замолчала и все-таки откупорила бутылку. Дрожащей рукой налила себе
полный стакан, пролив при этом немного виски себе на платье.
- У Меридит не было детей. Она просто обожала Джоанну. А Ребекке - второй жене
Остина - нравилось воображать себя великодушной. Меридит была настоящей матерью
девочки, не то что эта вертихвостка… Остину следовало бы убить ее, а не мою
дочь. Несправедливо.
В глубине дома послышался грохот, словно рушились шкафы. Агенты насторожились, а
старуха вскочила, едва не поперхнувшись содержимым стакана.
- Что там? - голос Скалли чуть дрожал. Этот ужасный дом действовал ей на нервы.
В нем было что-то такое, что заставляло поверить в привидения. Правда, она бы ни
за что не сказала об этом Малдеру.
- Наверно, это мой кот, - буркнула миссис Лонсдейл. - Он постоянно лезет на
люстру.
"Чтобы издавать такой шум, коту необходимо быть размером с теленка," - мелькнула
у Малдера мысль, но вслух высказать ее он не решился. Как и не решился пройти в
соседнюю комнату, чтобы разобраться, в чем дело. Коты там, привидения ли шайка
маньяков-убийц, но миссис Лонсдейл настроена воинственно и не даст визитерам
сделать не шагу, кроме как из дома.
- Спасибо вам, миссис Лонсдейл, - сказал Фокс прочувствованно.
- Да за что же? - усмехнулась старуха.
Скалли самой не терпелось покинуть этот неприветливый дом и она первой
направилась к выходу. Но на крыльце Малдер остановил ее.
- Ты действительно думаешь, что в спальне этой старухи сидит кот?
- Не уверена. Может быть, там любовник? -- Дана сама поморщилась своей неудачной
шутке.
- Я уверен: в доме человек, - убежденно сказал напарник. - Возможно, сам Остин
Пэлвин.
- Малдер, ты бредишь? Остин Пэлвин погиб семь лет назад!
- Если наше славное правительство смогло скрыть гибель стольких заложников, то
почему бы ему не утаить жизнь одного человека?
- Нет, ты точно бредишь. Повторяю, о заложниках мы знаем только со слов Агаты, а
она, в свою очередь, пересказала слова Эммета. Я не могу поручиться, что это
правда. У нас нет доказательств. Кроме того, ты сам слышал, как эта старуха
отзывается о бывшем зяте. С чего это она будет его прятать?
- А ты подумай. Опять же, говоря твоими словами, мы знаем о ее ненависти к
Пэлвину только с ее слов. Доказательств у нас нет. Они могут нежно любить друг
друга и никогда не забывать посылать поздравления на Рождество. Может, миссис
Лонсдейл специально заявила, что ненавидит зятя...
- Малдер, да ты посмотри на эту миссис Лонсдейл! Она старая алкоголичка! Если
она и видит Пэлвина, то лишь в приступе белой горячки. Если бы спросил у нее,
являются ли ей зеленые чертики, она бы ответила утвердительно.
- Все равно, - Фокс смотрел почти умоляюще. - Давай обойдем вокруг дома и
заглянем в окна - вдруг увидим что-нибудь интересное?
Смотреть Малдер умел. Этакое сочетание жалобной надежды во взгляде с
профессиональной уверенностью в своих силах. Мол, ты только согласись, а я уж
тебя не подведу. Скалли не смогла отказать, только пробормотала вполголоса:
- Остается только молиться о том, чтобы нас не увидели соседи и не подумали черт
знает что!
- Не беспокойся, в подобных кварталах редко лезут в чужие дела, - успокоил ее
Малдер.
Скалли подумала о том, распространяется ли такой принцип на полицейских, которые
патрулируют этот район, но промолчала.
С десяток минут агенты добросовестно обходили жалкий домишко, пытаясь заглянуть
в грязные окна, но так ничего и не увидели. Правда, Фоксу показалось, что он
увидел какую-то смутную тень, метнувшуюся от окна, но это в самом деле могла
быть кошка.
Кафе "Стреляный воробей"
16.25
Кофе и сахарного печенья, полученного в доме гостеприимной миссис Грант,
оказалось явно недостаточно для крепких организмов федеральных агентов, поэтому
они решили сделать небольшой перерыв и перекусить в маленькой кафе на углу той
улицы, где проживала миссис Лонсдейл. Заведение и цены оказались вполне
приличными, а качество еды - не очень, но Скалли не стала привередничать. Кроме
того, она хотела рассказать Малдеру о подробностях того давнего дела. Они
разместились в дальней кабинке, поставили чашки с кофе и гамбургеры подальше от
фотографий и отчетов, извлеченных Даной из пухлой папки, и погрузились в работу,
не забывая и о еде.
Откусывая от гамбургера, Малдер с задумчивым видом рассматривал фотографии
Остина Пэлвина. Добродушный лысоватый толстяк, совсем не похожий на маньяка.
Трудно понять, что заставило этого человека пойти на зверское убийство бывшей
жены и дочери. Вот он один, в одной руке кружка пива, в другой - кусачки. Вот на
документы. Очевидно, жесткий воротник рубашки вонзается в горло, галстук слишком
туго затянут, а пиджак на полразмера меньше - об этом свидетельствует
страдальческая мина на лице. Вот семейная фотография, сделанная за год до
убийства, тоже на Рождество - Пэлвин с женой и дочерью под огромной елкой, на
лице улыбка, одной рукой он обнимает девочку, другой демонстрирует невидимому
фотографу огромный стеклянный шар на еловой ветке… Вот фотография его дочери:
пепельные волосы спадают на лицо, девочка пытается выглядеть серьезной, но это у
нее плохо получается… Вот Меридит Лонсдейл. Мужское имя идеально подходит к ее
лошадиному лицу и нескладной фигуре.
Фокс шелестел страницами свидетельских показаний, но его недоумение все
возрастало.
- Честное слово, не пойму, почему Пэлвин решился на такое страшное и жестокое
убийство, - искренне сказал он. - Нормальный, веселый человек, балагур, никогда
не страдал психическими заболеваниями, обожал единственную дочь… Что могло
заставить его решиться на такое?
Скалли, погрузившаяся в отчет о вскрытии, подняла глаза и посмотрела на Малдера
с обычным выражением мудрого учителя.
- Ты же сам психолог по образованию. Иногда такое происходит, а почему
неизвестно. Как ты сказал, нормальный, веселый человек, никогда не страдавший
психическими заболеваниями вдруг берет молоток или пистолет - и убивает нежно
любимую жену, обожаемых детей, дорогую мать… Просто так. Иногда этому
предшествуют неудачи на работе, невыглаженный женой костюм, а то и вовсе плохая
погода. При этом убийцы занимают самое разное социальное положение: есть среди
них и обладатели оксфордских дипломов, и безработные, ученые, грузчики, даже
люди, занимающие посты в правительстве. Ты лучше посмотри на это, - и Скалли
разложила на столе фотографии с места преступления.
Фокс почувствовал, как гамбургер застревает в горле. Эти фотографии были не
просто страшными - они были просто омерзительными в своем неприкрытом
изображении смерти. На их черно-белой глянцевой поверхности были четко
зафиксированы малейшие подробности преступления, ничто не было упущено.
Развороченная, разгромленная гостиная. Нарядная рождественская елка повалена,
игрушки разбились. Под ней скорчилась детская фигурка, закрывающая руками
голову. Вот тело девочки крупным планом, голова пробита в нескольких местах. А
это что такое? Меридит Лонсдейл? Неловко сползла по стене, на каминной стенке
видны темные пятна и волосы… Ее что, били головой о камин? Да какой маньяк,
какой извращенный разум мог придумать подобное?
Малдер перевел взгляд на рождественскую фотографию Остина Пэлвина. Все та же
беззаботная, добродушная улыбка... И рядом с ним - крупный план гаечного ключа,
на котором отчетливо виднеются сгустки крови. Фокс одним духом опрокинул в себя
чашку горячего кофе.
- Своей дочери Пэлвин нанес двенадцать ударов по голове, из них пять - уже
мертвой. Очевидно, девочка пыталась спастись, следы ее крови обнаружили в
спальне на втором этаже, под кроватью. С женщиной вышло еще хуже. Семнадцать
ударов гаечным ключом. Несколько раз ее ударили головой об острый угол камина.
- Хватит, Скалли, прошу тебя! - не выдержал Фокс и дрожащей рукой отодвинул от
себя фотографии.
- Хорошо, - на удивление легко согласилась напарница и посмотрела на Малдера
сочувственно. - Но ты должен узнать, как это все происходило.
В тот вечер Остин Пэлвин вернулся домой в 17.00. Днем он купил подарки для
семьи, оставил их в спальне. Переоделся в джинсы и рубашку и пошел к соседям
чинить гирлянду. Соседи - майор Клеман и его жена - свидетельствовали, что
Пэлвин ушел от них через два часа. За это время он успел починить гирлянду и
повесил ее на елку, а также выпил вместе с соседями две чашки чая с коньяком. Он
рассказал им, что дочь осталась дома одна, но к ней, может быть, придет посидеть
Меридит Лонсдейл. Пожаловался на парня дочери и добавил, что жена сегодня может
прийти поздно. Ребекка Пэлвин работала медсестрой по вызову.
В дом Пэлвин вошел не сразу, а сначала подмел дорожку к дому. Потом прошел в
гараж, в котором так же располагалась мастерская, и прибрался в нем. Взял в
мастерской гаечный ключ и вернулся в дом. Джоанна и Меридит Лонсдейл накрывали
на стол. Очевидно, Пэлвин отозвал бывшую жену в коридор, а там неожиданно ударил
ее гаечным ключом по голове и втолкнул обратно в гостиную. Там все и произошло.
Ребекка Пэлвин вернулась домой около восьми. Ничего не подозревая, прошла в
дом и там увидела трупы и мужа, испачканного кровью. Он добивал девочку. Ребекка
попыталась отнять у мужа дочь, но Джоанна была уже мертва. Пэлвин замахнулся на
жену гаечным ключом и она убежала из дома, едва не попала под колеса
полицейского патруля. Патрульные довезли ее до участка. Дежурил сержант Джек
Моул. Первыми словами миссис Пэлвин было: "Помогите, мой муж сошел с ума, он
убил...". Затем с ней случилась истерика. Так как руки и платье женщины были в
крови, сержант ей поверил. В доме действительно обнаружили два трупа, но Пэлвина
уже не было. На гаечном ключе были только его отпечатки…
- Я понял, - Малдер собрался с духом и кинул косой взгляд на фотографии. Только
одно мне не ясно. Человек ремонтирует соседям электрическую гирлянду, убирает
свой участок, покупает семье подарки… а потом берет в мастерской гаечный ключ и
идет убивать семью.
- Я же тебе все объяснила, - Дана посмотрела на напарника с некоторым
высокомерием.
- Но я так ничего и не понял, - парировал Фокс. - Так как психическими
заболеваниями мистер Пэлвин не страдал, то для убийства должна была быть хоть
какая-то причина. Хотя бы та же плохая погода. А из показаний майора Клемана
следует, что Пэлвин вел себя как обычно, шутил и усиленно налегал на мармелад.
Что вообще за люди, эти Клеманы? Они могли сообщить что-нибудь такое Пэлвину?
- Что ты имеешь в виду? - насторожилась Скалли.
- Я учился в Оксфорде, ты же знаешь. Однажды, курсе на втором, я прочел в
учебнике психологии такую историю о парне, убившем свою беременную жену.
Накануне убийства он обедал вместе со своей школьной приятельницей и она
проболталась ему, что видела его жену в компании с каким-то мужчиной. А этот
парень страдал прямо-таки патологической ревностью. Как он потом признался на
допросе, провел ночь без сна, отыскивая доказательства неверности жены. И к утру
убедился настолько, что задушил сонную жену подушкой.
- Мелодраматическая история, - Дана аккуратно собрала материалы в папку. - Она
имеет какое-то отношение к нашему случаю?
- Ты говорила, что Пэлвин жаловался на парня своей дочери. Может, Клеманы
проболтались ему, что этот парень по ночам лезет в окошко к Джоанне Пэлвин или
что-то в этом роде. Кто знает, как такое известие могло повлиять на Пэлвина. Он
ведь очень любил дочь, а после такого известия мог, так сказать, и
разочароваться в ней.
- Слава богу, ты не пытаешься приплести к этой истории инопланетян, - вздохнула
Скалли.
- С чего ты взяла? - впервые за все время разговора глаза Малдера весело
блеснули. - Ты не забыла о мисс Деборе Лемей, докторе Марксе и Джейке Торанге?
- Думаешь, между ними есть связь? - удивилась Дана.
- Слишком много совпадений для простой случайности.
- Но ведь мы не знаем, были ли знакомы Остин Пэлвин и, например, Торанг...
Скалли вдруг запнулась. Казалось, на нее снизошло озарение. Она принялась рыться
в папке с удвоенной энергией и, наконец, извлекла из нее скрепленные скрепкой
два листа бумаги с машинописным текстом.
- Не знаю, как к этому отнестись, - честно сказала Дана, - но полиция
допрашивала и близкого друга Пэлвина, Симрика Керви, агента ФБР.
- Нашего Симрика Керви? - уточнил Малдер.
- Да. Они друзья с детства. В те дни Керви тоже был в Далласе. А потом, во
Фриско, он застрелил Пэлвина…
- Скалли, ты не против еще раз наведаться в Даллас?
Вместо ответа Дана только вздохнула.
Даллас, штат Техас
24 марта 1998 года
Полицейский участок
Вторник, 8.22
Скалли немного нервничала. В этот раз они приехали в Даллас на полузаконных
основаниях, не предупредив никого из начальства... Еще неизвестно, чем обернется
эта авантюра. Но Дане и самой было интересно: погибли восемь агентов, каким-то
образом связанных с Остином Пэлви. Учительница Патрика Додли оказалась клоном, а
отец агента Грант работал вместе с якобы погибшим доктором Лемеем - он же Маркс.
А сама Дебора Лемей могла оказаться и Астрид Браун… Кстати, Астрид - имя одной
из дочерей доктора Лемея. В общем, все так тесно переплелось, что оставлять эти
загадки неразгаданными не хотелось.
Именно желание найти истину и привело агентов в шумный полицейский участок, в
котором работал лейтенант - бывший сержант - Джек Моул. Он оказался худым, даже
истощенным человеком лет сорока, смахивающим на религиозного фанатика. Моул
почти с испугом посмотрел на удостоверения Малдера и Скалли, затем кашлянул.
- Давно уже никто не интересовался подробностями того дела, - сказал он тихим
приятным голосом.
Весь вчерашний вечер Скалли посвятила просмотру бумаг, пытаясь отыскать
что-нибудь, не замеченное прежде. Судя по документам, Джек Моул был честным и
принципиальным полицейским, прослужившим в полиции двадцать лет. Но Дана
старалась не верить бездумно бумагам. Она помнила, что многие преступники долгие
годы служили в полиции, оставаясь на самом лучшем счету у начальства. Но
лейтенант Моул совсем не походил на негодяя… Впрочем, как и Остин Пэлвин.
Моул провел агентов в крошечный казенный кабинет, собрался было предложить кофе,
но потом передумал. Что-то ему подсказывало: эти столичные агенты приехали за
конкретными ответами, а не за стандартной болтовней. Джек по натуре был
человеком миролюбивым и старался вести себя так, чтобы избежать врагов в любом
ведомстве. Но сейчас у него было тяжело на душе...
- Вы лично ездили в дом Пэлвинов после заявления Ребекки Пэлвин? - вступила в
разговор рыжеволосая молодая женщина. Она совсем не была похожа на федерального
агента. Вопрос показался Моулу слишком прямолинейным, но он все-таки ответил:
- Да, агент Скалли.
Скалли переглянулась со своим напарником, темноволосым долговязым парнем. Он
тоже попытал счастья:
- Скажите, что вы там увидели?
Моул не смог сдержать нервной дрожи. Он частенько с горечью размышлял о том, что
не создан для полиции, но то, что он увидел в том доме, было действительно
страшным. Моул медленно сказал, еле разлепляя губы:
- Кошмар, агент Малдер, настоящий кошмар. Вся гостиная была в крови. Тело
девочки валялось под елкой, посуда сброшена со стола, ковер слипся от крови, на
стене кровавые отпечатки… и запах, как на бойне. Извините, я не помню всех
подробностей. Вам лучше прочитать мой отчет.
- Мы его читали, - опять вмешалась Скалли, - но нам бы хотелось послушать, так
сказать, непосредственно вас.
Моул почувствовал, что в душе шевельнулось раздражение. Зачем они явились? Не
терпится поворошить прошлое, заставить его вспомнить то, что он пытался забыть
восемь лет?
- Если вы заговорили об отчете, - глаза Малдера стали жесткими, - то я хочу
уточнить одну маленькую подробность. Вы ведь осмотрели весь дом, офицер?
- Да, весь, - Моул напрягся.
- Мне кое-что непонятно, - голос Малдера стал жестким. Фокс прямо-таки сверлил
полицейского взглядом. - Я рассмотрел план дома и прочитал все отчеты. Сами
посмотрите на план.
Малдер кивнул напарнице, и она протянула Фоксу папку. Он быстро отыскал нужный
лист и положил его на стол. Моул покорно взглянул на чертеж первого этажа.
- Ну, я не понимаю, в чем дело, - сказал он с намеком на недовольство.
- Не понимаете, офицер? - в глазах Фокса зажглись огоньки. - Позвольте, я
процитирую ваш отчет: "Кровавый след на полу тянулся почти до кухонной двери,
где девочку, очевидно, настиг убийца. Об этом свидетельствует кровавая лужа на
полу. Затем уже мертвую девочку волоком потащили обратно в гостиную - на полу и
левой стене осталась широкая кровавая полоса".
Моул, казалось, был удивлен. Да и сама Скалли была поражена: она не ожидала, что
напарник в точности процитирует отрывок из отчета, не заглядывая в бумагу. Да,
на определенные вещи у Малдера была почти феноменальная память…
- Что вы хотите этим сказать? - пробормотал полицейский. Кажется, он начал
бояться, и Фокс решил сыграть на этом.
- Дальше в вашем отчете сказано, - загремел он, - что девочка пыталась
спрятаться в своей комнате: под кроватью обнаружили кровь. Лестница и коридор
второго этажа, по вашим же словам, были закапаны кровью. Вы полагали, что
девочке два раза удалось выбраться из гостиной?
- С чего вы так решили? Разве я намекнул на что-то подобное? - Моул уже начал
возмущаться. - Очевидно, когда Пэлвин добивал бывшую жену, девочке удалось
выползти из комнаты…
- А вы посмотрите сами. Ей удалось выползти, как вы говорите, из гостиной, один
раз - один раз! - между прочим, ее убили, по вашему же утверждению, на первом
этаже, между кухней и комнатой матери… Лестница на второй этаж находится совсем
в другой стороне. Вы нашли две кровавые лужи: одну, в коридоре, другую - под
кроватью в комнате девочки. Однако лестница только закапана кровью… в то время
как на первом этаже - широкая кровавая полоса. В спальне девочки тоже много
крови, но в коридоре перед ее комнатой - нет. Как такое могло произойти?
Теперь Малдер обвинял Моула. Полицейский словно уменьшался в размерах, втягивал
голову в плечи и старался не смотреть агентам в глаза.
- Я вам и отвечу! - не унимался Фокс. - Это могло произойти в том случае, если
девочку кто-то на руках отнес на второй этаж и спрятал под кроватью!
- Но зачем? - пробормотал вконец растерявшийся лейтенант.
- Резонный вопрос, но я вам могу ответить. Ее укрытие отыскали, и девочку -
опять же на руках! - снесли на первый этаж, где и прикончили. Надеюсь, вы
обратили внимание на важную подробность: девочка ползла не к входной двери, а
вглубь дома! Подумайте, чем можно это объяснить? А только одним! У двери ее ждал
убийца! Возможно, это был ее отец, но от этого дело становится еще более
странным: кто отнес девочку наверх?
- Возможно, - пробормотал полицейский, - сам Пэлвин… Он хотел расправиться с
бывшей женой и отнес девочку на постель в ее комнату, чтобы она не смогла
убежать…
- Тогда почему одеяло не смято и на нем ни капли крови?
Моул окончательно стушевался.
- Вы многого не объяснили в своем отчете, офицер. Почти все вопросы оставили без
ответа. Может, потому что в этом деле замешан ваш сын?
Полицейский вздрогнул и почти с мольбой посмотрел на Фокса.
- Прошу вас, мистер Малдер, не впутывайте Эшли в это дело! Он действительно в то
время находился в доме Пэлвина, но ничего не видел! Он слышал только крики…
- Как вы думаете, - вдруг спросил Малдер почти нормальным голосом. - Пэлвин
сбежал из дома в окровавленной одежде?
- Мы… Мы не обнаружили ее, - полицейский явно не знал, что сказать.
И тут на Малдера нахлынуло вдохновение, которое не раз спасало ему жизнь.
- Вам ведь запретили говорить о том, что вы видели? - спросил он чуть ли не
шепотом, - сказали, что это не дело полиции и приказали замолчать дело как можно
скорее?
Моул посмотрел на него одновременно с упреком и надеждой.
- Ну да, - проворчал он. - А что мне было делать? Начальство шепнуло: скорее
закрывай это дело. Только я ничего не замалчивал. Едва мои ребята начали
осматривать дом, как заявились эти… в черных костюмах. Вежливо выперли нас, а
через два дня предъявили черновик отчета, который я должен был сдать и
фотографии. Что тут скажешь? Мой сын был у них. Они могли повесить обвинение в
убийстве на него! Слава богу, что они вернули Эшли…
Фокс встал.
- Вы не возражаете, если мы побеседуем с вашим сыном, офицер?
Моул попробовал было дернуться, но сдержался и только обреченно махнул рукой.
- Приходите сегодня часам к восьми. Я дам вам адрес.
Только когда они покинули кабинет лейтенанта, Скалли, молчавшая все это время,
спросила, изумленно глядя на напарника:
- С чего ты взял, что в доме Пэлвина находился Эшли Моул?
- Для этого надо было всего лишь прочитать показания школьной подруги Джоанны
Пэлвин. Она упомянула, что Джоанна встречалась с одним парнем по имени Эшли,
который жил через два дома от них. Через два дома от Пэлвинов жил именно Моул.
- Действительно, как хорошо уметь читать… - вздохнула Скалли.
Мотель "Приятный отдых"
12.57
Вернувшись в мотель, Малдер тут же принялся звонить в Вашингтон Одиноким
Стрелкам. Пытаясь набросать начало отчета, Скалли вполуха прислушивалась к
отдельным фразам напарника.
- Привет, Фрохики, это я… Да, ожидал, что ты меня узнаешь… Немедленно выключи
магнитофон! Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты записываешь наши с тобой
разговоры… Нет, я вовсе не дрожу за свою репутацию... Черт с тобой! Мне надо
кое-что узнать… Да, узнать! Какой-то ты сегодня странный… А, понятно. Пришли мне
свежий номер… Мне надо узнать о нынешнем местонахождении Ребекки Пэлвин…
Пэл-вин! Насколько мне известно, ей сейчас пятьдесят два года. Разумеется, если
она не числится в ваших архивах… Что? Нашел? Где-где? Ты уверен?.. Ну, извини. Я
твой должник.
Малдер спрятал сотовый и повернулся к напарнице, но прежде чем он успел
вымолвить хоть слово, Скалли выпалила:
- Если я правильно поняла, мы отправляемся искать эту… миссис Пэлвин?
- Ты все поняла правильно! - Фокс явно обрадовался сообразительности напарницы.
- Но с какой стати, Малдер?
- Мне кажется, что она должна что-то знать, - разумеется, Скалли и не ожидала
другого ответа. По мнению напарника все люди на свете что-то знали, но скрывали.
Дана тоже кое-что знала, но не скрывала: у Фокса прогрессирующая паранойя,
плавно переходящая в шизофрению. Впрочем, до этого времени большинство даже
самых абсурдных предположений Малдера оказались верными. Но игра еще не
закончена…
- Очень хорошо. Но тебе не приходило в голову, что эта миссис Пэлвин может
находиться в какой-нибудь Баобабии посреди африканского континента? Мы и туда
поедем? Не сомневаюсь, ты захочешь оплатить поездочку за счет
налогоплательщиков, а ведь мы даже Скиннера не предупредили.
- Если нам действительно придется поехать в Баобабию, я его предупрежу, - Малдер
был сама невозмутимость. - Кстати, ты случайно не знаешь… Баобабия называется
так потому что в ней много баобабов, бобов или все-таки баб?
- Твои шутки не самого высокого уровня, - фыркнула оскорбленная Дана. Ее ужасно
раздражала склонность напарника к шуткам на уровне неприличия.
- К сожалению, чувство юмора - не цемент, оно не застынет на века в одной форме.
- Очень мудрая мысль, - Скалли демонстративно отвернулась и потянулась к своему
сотовому. - Можешь рассуждать на эту тему хоть до второго пришествия, а я лучше
позвоню в больницу доктору Болдуину, узнаю, как там дела у Патрика Додли. Заодно
надо бы звякнуть в лабораторию.
- Слушай, Скалли, - Фокс казался немного смущенным. - Лучше тебе этого не
делать.
- А что случилось? - Дана почувствовала недоброе.
- Ну... Как тебе сказать… У них там в воскресенье случился пожар от непотушенной
сигареты. Кое-что сгорело.
Внешне все было понятно. Но уж слишком виноватым было лицо Малдера. В душе
Скалли шевельнулось нехорошее подозрение.
- Слушай, напарник, а это случайно не ты выкурил ту сигарету?
- Да ты что! Я бросил курить в девяностом! Да и что мне делать в лаборатории в
воскресенье? - негодование Фокса выглядело вполне настоящим, но уж слишком
старательно он отводил глаза.
Скалли вспомнила хорошенькое личико девушки-эксперта и сразу все поняла. И
только тяжко вздохнула.
- Отлично, - сказала она полным тоски голосом, - но доктору Болдуину я все-таки
позвоню.
Но и там ее ждало разочарование. В голосе врача смешивалась обида, негодование и
смущение.
- А, это вы, агент Скалли. Я и сам уже хотел звонить вам. У меня неприятная
новость: образцы крови, которые я взял в тот день у Патрика Додли и Аллана
Спаркера, исчезли.
- Исчезли? - тупо повторила Дана. Уж слишком много совпадений… - А нельзя взять
кровь еще раз?
- В том-то и дело! - с неожиданной горячностью произнес Болдуин. - У Патрика все
пришло в норму. Я ничего не понимаю. Может, мы что-то напутали или лаборантка по
ошибке с чем-то смешала кровь?
- А что у второго мальчика?
- Я уже не могу взять у него анализов. Позавчера Аллана забрал отец, они уезжают
из города.
Растерянная Скалли попрощалась с доктором и вкратце пересказала Малдеру новости.
Тот нахмурился, но ничего не сказал.
Какое-то время оба растерянно молчали.
- До девяносто третьего года миссис Пэлвин лечилась в психиатрической клинике
штата Техас, - наконец сказал Малдер, - потом сбежала оттуда. Фрохики говорит,
что теперь она является пророчицей в мичиганской секте "святых отшельников".
Полтора года назад она выступала на съезде уфологов в Чикаго, довольно подробно
рассказала о своей жизни и предсказала убийства федеральных агентов. Жаль, что к
ней не прислушались.
- Предсказала? - с сомнением протянула Скалли. - Слушай, а она вполне может
оказаться нашим загадочной убийцей. Основания у нее-то были… По крайней мере,
нам придется ехать не в Баобабию, а всего лишь в Мичиган. Кстати, ты не знаешь:
баобабы растут в Африке или в Австралии?
- Честно тебе скажу - не знаю. В них никогда не селились инопланетяне.
Дом Джека Моула
19.54
Эшли Моул оказался приятным светловолосым юношей лет двадцати двух. Он упорно
избегал смотреть на агентов и отвечал короткими односложными фразами, все врямя
косясь на родителей и младшую сестренку, которые вились вокруг него с
озабоченными лицами. Только после того, как лейтенант Моул догадался увести из
гостиной жену и дочь, Эшли стал более разговорчивым, хотя и не перестал мять
руки. Скалли почему-то не могла отвести взгляда от этих мясистых, некрасивых
рук, так не подходивших худенькому юноше.
- Мы с Джоанной дружили с седьмого класса… - говорил Эшли глухим, напряженным
голосом. - Но Джоанной ее в школе не звали. Айли… Как она мне объясняла, так ее
отец назвал. Сокращенно от I love you, Ily… - парень бледно улыбнулся, - она так
даже в метрике была записана: Айли Джоанна Пэлвин... Знаете, то, что мы
встречались, не очень нравилось ее родителям. Сначала Айли старалась сделать
так, чтобы я не сталкивался с ее родителями, но мы как-то встретились… Я им
сразу почему-то не понравился. Мистер и миссис Пэлвин для дочери всю жизнь
расписали: куда поступать, с кем встречаться, на какую работу устраиваться... Я
в их системе никак не укладывался. Я старался к ним пореже заходить, ну а тут -
Рождество. Я хотел просто занести подарок, но эта мисс… Лон… Лонни… как ее там…
- Лонсдейл, - подсказала Скалли.
- Вот-вот, - Эшли кинул на Дану благодарный взгляд, - предложила мне выпить чаю
с пирогом. Они накрывали на стол в гостиной… Значит, сидим мы на кухне, Айли
отдала мне подарок, и тут мне… ну, в туалет понадобилось. А туалет у них на
втором этаже. Поднялся я туда, открыл дверь… - Период короткой живости сменился
апатией. - Меня ударили по затылку. Очнулся я уже в кладовке. Там было очень
темно, я был связан, кляп во рту… Но я все слышал. Очень громко кричали.
Казалось, из кого-то душу вынимали... И еще ругались. Я подполз к двери, но она
была закрыта. Не знаю, сколько я там пролежал. Вдруг крики затихли, но шаги
послышались... Кто-то шаркал и шаркал по дому. А потом дверь открыли
полицейские. Они меня даже развязать не успели - пришли двое в штатском и
вытолкали полицейских за дверь.
"Шаркал и шаркал по дому…". У Малдера появилось неприятное ощущение в затылке.
Казалось, что-то большое и мерзкое ползло по голове, оставляя след влажными
лапками… Агент обернулся, успев увидеть в окне прижатую к стеклу физиономию. Он
не успел разглядеть, принадлежала ли она женщине или мужчине, но мигом вскочил,
вытаскивая пистолет.
Эшли отшатнулся. В его лице не осталось ни кровинки.
- Оставайся здесь! - приказал Малдер и шагнул к двери, напрягая слух. Кажется,
кто-то бежал вдоль стены дома.
В гостиную вошел Джек Моул. Выглядел он, как и сын, весьма бледно.
- Что случилось? - спросил он, нервно постукивая костяшками правой руки о ладонь
левой.
- Кажется, на улице кто-то есть, - Скалли тоже поднялась с места и нащупала
кобуру пистолета.
Надо было видеть, как изменилось лицо полицейского. Он бросился к креслу сына,
опустился рядом с ним на колени и взял Эшли за руку. Парень оправился от испуга
и теперь равнодушно смотрел на темный экран телевизора.
- Если вы привели к моему сыну убийц, - свистящим шепотом сказал Моул, - я вам
этого никогда не прощу. Из-под земли достану.
Скалли успела мимолетно удивиться: с чего это вдруг полицейский подозревает
самое худшее? Сам ведь говорил, что Эшли ничего не видел… Но в этот момент она
вслед за напарником вышла на крыльцо, и все посторонние мысли как ножом срезало.
На улице было темновато и мрачновато. Над головой загорались звездочки. И еще
был холод. Не слишком сильный, но чувствительный для легко одетого человека. Или
Скалли начала становиться неженкой?
Малдер без слов двинулся вправо, напарница, вытащив пистолет пошла влево,
вглядываясь в темные подозрительные кусты. На секунду промелькнула мысль, что
сейчас она выглядит довольно глупо… а потом Скалли поняла, почему ей так
холодно. Просто она боялась. Дана вспоминала изувеченные тела агентов, то
кошмарное месиво, в которое превратилась голова Эммета… Любого нормального
человека проберет дрожь при мысли, что маньяк на свободе, быть может, скрывается
вон за той большой бочкой, выжидает время, чтобы напасть наверняка… Но Скалли
решительно отмахнулась от подобных ужасов. Она - агент ФБР при исполнении
служебных обязанностей. Надо сохранять хладнокровие хотя бы для того, чтобы не
опозориться перед Моулами, изрешетив пулями тень от фонаря на стене…
И тут Дана услышала короткий, болезненный и до ужаса знакомый вскрик. С той
стороны, куда скрылся напарник. Губы беззвучно шепнули: "Малдер?.." и Скалли два
удержалась от того, чтобы безрассудно ломануться на звук…
Нет, так нельзя. Не забывай об осторожности, а то, может быть, упадешь в кусты с
проломленной или простреленной головой… Дана заставила себя двигаться медленно и
осторожно. Одна надежда на то, что Моул вызвал полицию. Или сам подоспеет на
помощь. Но на последнее слабая надежда: в такой час полицейский вряд ли оставит
семью одну в доме. Наверно, лейтенант считает, что двое столичных агентов сами
справятся...
На Фокса Дана наткнулась у гаража. Он лежал, неестественно подвернув под себя
левую руку. Рядом в траве поблескивал пистолет. Скалли опустилась рядом с телом
напарника, протянула руку, чтобы пощупать пульс… и тут же отдернула ее. Пальцы
оказались испачканы в крови. Под головой Малдера собралась небольшая лужица
крови, собравшаяся из раны на лбу.
Мешая чертыханья и молитвы, Дана собралась было оказать напарнику первую помощь,
но внезапно почувствовала, что совсем рядом кто-то стоит и смотрит на нее.
Просто стоит и смотрит. И ему достаточно протянуть руку, чтобы убить ее. Она
даже не успеет прицелиться. Злость поднялась откуда-то со дна души, собралась
ядовитыми лужицами и не менее ядовитыми парами вырвалась наружу.
- Ну, стреляй! -- крикнула она вне себя. - Давай же, стреляй!
Дерево у гаража зашевелилось и на мгновение Скалли показалось, что прямо из
ствола выступил человек. Высокий, крепкий мужчина в черной коже с серебряными
заклепками. Его лица не было видно, каштановые волосы тускло отсвечивали в луче
света, падавшего из окна второго этажа.
- Вы - не моя цель, - сказал он глуховатым, надломленным, но вместе с тем
спокойным голосом.
И тут Скалли, охваченная каким-то первобытным ужасом, выхватила пистолет и, не
целясь, выпустила в черно-серебряную тень все пули, которые были в барабане…
25 марта 1998 года
Мемориальная больница
Среда, 10.25
…Демоны вдруг стали превращаться в зеленых человечков, но вместо летающей
тарелки забрались в огромную ступу и унеслись к кроваво-красной луне…
Малдер пришел в себя. Болело, казалось, все тело, а по голове кто-то
целенаправленно лупил железным молотом. Фокс осторожно приоткрыл глаза:
складывалось такое впечатление, что они стали больше глазниц и теперь вылезали
из них, как огромные печеные яблоки… Таких ощущений Малдер не испытывал с
полузабытых школьных вечеринок в старших классах, когда такие же пьяные товарищи
сгружали его прямо на лужайку перед домом. А чтобы не ходить далеко за примером,
Фокс вспомнил, что испытывал, когда его в последний раз били по голове. Хотя
подобное случалось часто - примерно раз в месяц - ощущения казались
единственными и неповторимыми…
Скалли дремала на стуле рядом с кроватью. Стоило напарнику пошевелиться, как
Дана тут же открыла глаза.
- Какой сейчас день? - с трудом прохрипел Малдер.
- Среда. Как ты себя чувствуешь?
- Как всегда в таких случаях - паршиво, - Фокс попробовал улыбнуться. Теперь его
голос звучал почти нормально.
- Ты видел, кто тебя ударил? - осторожно спросила Дана.
- Видел. Джон Фицджеральд Кеннеди.
Скалли решила обидеться.
- Малдер, сейчас твои шутки неуместны! Этот человек мог убить тебя!
Фокс коснулся головы, поморщился, но промолчал.
- А, царапина. Ерунда. Но я тебе честно скажу, Скалли - я на самом деле видел
Джека Кеннеди. Я вовсе не шучу. Только вот одет был тридцать пятый президент США
в черную кожу…
- Тогда я тоже его видела, - каким-то безжизненным голосом сказала Дана, - но
только…
Она вдруг замолчала. Заинтересовавшийся Малдер поторопил:
- Что - только? Рассказывай, Скалли!
- У него не было лица, - закончила фразу Дана и уставилась на спинку кровати. -
Вообще ничего не было. Просто черная дыра и все. Наверно, я ошиблась, мне просто
померещилось. Я несколько раз в него выстрелила, но попала только в дерево. Все
пули оказались в стволе дерева. Но я видела этого человека и даже разговаривала
с ним. Он сказал, что мы не являемся его целью… И сгинул. Полицейские даже
следов на земле не обнаружили.
- Послушай, Скалли, может, я и охотник за летающей посудой, - Фокс приподнялся,
но галлюцинациями не страдаю. И я видел JFK, именно он мне врезал по лбу, когда
я остановился и принялся таращиться на него, как баран на новые ворота. И уж
меньше всего я готов заподозрить тебя в склонности к галлюцинациям. Кроме того,
если бы нам все привиделось, то вряд ли наши галлюцинации были одинаково одеты.
Скалли по-прежнему избегала взгляда напарника.
- Чем он тебя?
- Можешь мне не верить, но - рукой. Точнее, пальцами. Рубанул так, что у меня
вмиг свет перед глазами померк. У этого парня жуткая сила…
Дана впервые осмелилась посмотреть на Малдера. Тот продолжал:
- Мы уже встречались с подобным - помнишь Инопланетного Охотника? Он тоже менял
внешность. А где клоны, там всегда отыщется подобный тип.
- Это точно, - согласилась Скалли. В свое время она была заложницей
инопланетного гада, который обменял ее на клон сестры Малдера. Воспоминания не
из самых приятных. - Кроме того, у меня есть еще одна новость. Скиннер едет
сюда.
Фокс чуть ли не подскочил на кровати.
- Как? Это ты вызвала его?
- А что ты хотел, Малдер? С нами сейчас не шутки шутят! А если бы ты погиб?
Скиннер обязан знать обо всем этом.
Малдер откинулся на подушку и грустно прокомментировал:
- Стоит сюда заявиться папаше Скиннеру, как наше доблестное расследование будет
окончено. Он снимет с меня остаток шкуры и отправит в Вашингтон прослушивать
переговоры подделывателей кредитных карточек. Мы ведь еще не успели поговорить с
миссис Пэлвин! Мы же совсем близки…
- К чему близки, Малдер? - Скалли уже не могла сдерживать раздражение. - К
смерти? К психбольнице? К отстранению от дел? Ты действительно хочешь, чтобы
отдел закрыли? Хочешь вернуться на бумажную работу? Или пойдешь преподавать в
Квантико?
Малдер не ответил. Но выражение его лица было упрямым.
- Как там Моул и его сын?
- Нормально. Отходят от случившегося.
- Скажи, Скалли, а тот человек, которого мы видели, не был похож на Остина
Пэлвина? - спросил Фокс, словно озаренный неожиданной гениальной мыслью.
- Ты же сам говорил, что он смахивал на Кеннеди, - хмыкнула Скалли, затем
заговорила уже серьезно: - Нет, не думаю. Пэлвин чуть ниже среднего роста,
полноват и лысоват. А в этом парне почти два метра роста, и он довольно молод.
Самое большее, ему лет сорок. А Пэлвину сейчас должно быть пятьдесят четыре
года!
- Когда прибудет Скиннер? - Малдер в задумчивости теребил нижнюю губу.
- Обещал быть часам к двенадцати.
- Так вот, Скалли, я не собираюсь лежать на чистой больничной постельке и
дожидаться Его Величества замдиректора Уолтера Сергея Скиннера. Пусть мне
придется отобрать у тебя оружие, брать заложников и с боем выбираться из
больницы, но я все-таки куплю билет, сяду в самолет и улечу в Мичиган на поиски
Ребекки Пэлвин.
В голосе напарника звучала такая убежденность, что Скалли поняла: Малдер и в
самом деле способен выкинуть что-нибудь подобное. Поэтому ей сейчас придется
всеми правдами и неправдами заставлять врачей отдать одежду Фокса, потайными
тропами выводить его из больнице и искать билеты на ближайший рейс до Мичигана.
Будет очень забавно, если они столкнутся в аэропорте со Скиннером.
Спарклеабл Вуд, штат Мичиган
Мотель "Огонь в ночи"
17.02
Агенты зарегистрировались в уютном маленьком мотеле под именами Джеймса Видока и
Кимберли Грум. На этом настоял Малдер, а Скалли была слишком утомлена, чтобы ему
перечить. Фокс развил бурную деятельность, стремясь утратить всякое сходство с
федеральным агентом. Он разве что усы не наклеил. Но зато, чтобы закрыть рану,
старательно зачесал волосы по моде конца восьмидесятых, облачился в ковбойку и
джинсы, решив, что просто отлично замаскировался под туриста. Скалли
удовольствовалась тоже джинсами и бесформенным длинным свитером, под которым не
видно пистолета. Впрочем, она не считала эти меры предосторожности очередной
придурью напарника. По дороге в аэропорт за ними ненавязчиво двигалось желтое
такси, а уже в Мичигане им дважды пришлось отрываться от черного "Самурая".
Слежка казалась весьма демонстративной, поэтому Скалли решила: их просто
пытаются запугать. Но кто и зачем - вот главный вопрос.
У стойки Малдер расспросил о "благочестивых отшельниках" администратора, женщину
с лошадиным лицом и длинным, опять же лошадиным хвостом черных волос на затылке.
Она улыбалась весьма бледно, но все же обаяние Фокса дало определенные
результаты.
- О, отшельники совсем не общаются с нами. Они очень скрытные люди, да. Никогда
не показываются на глаза. О них столько слухов ходит в наших краях, мистер
Видок! Но я считаю их вполне нормальными. У каждого своя религия, да. По крайней
мере, с тех пор, как они поселились в окрестностях города, младенцы и собаки не
пропадали.
Она улыбнулась своей незамысловатой шутке. Малдер просиял:
- Как интересно! Скажите, мисс, как к ним добраться? Можно ли вообще это
сделать?
- Я же говорю вам, мистер Видок, они не подпускают к себе людей. Вроде и
запретов на посещение своей деревни не накладывают, но все их сторонятся, да.
- Ну все-таки? - Малдер продолжал расточать улыбки. - Мы с мисс Грум очень хотим
посмотреть на этих отшельников. Признаюсь, я сам бы хотел оказаться на их месте.
В больших городах столько шума и суеты… Верно, Ким?
- О да, - отозвалась Скалли и посмотрела на улицу через стеклянную дверь.
Напротив мотеля была придорожная закусочная и около нее уже стояло несколько
машин, в основном старых пикапов и грузовиков. Но один из автомобилей невольно
привлекал внимание: большая, ярко-красная спортивная машина, еще довольно новая
и чистая. Она была припаркована около входной двери мотеля так, чтобы всем можно
было увидеть: в салоне сидят мужчина и женщина, причем она курит, а он делает
вид, что читает газету. От этого зрелища за две мили несло фальшью. Только вот
зачем устраивалось это представление?
Тем временем администратор заканчивала объяснять Малдеру, как лучше всего
подъехать к "благочестивым отшельникам":
- Проедете шесть миль по федеральному шоссе и свернете на проселочную дорогу,
где указатель: "Малое озеро - 7 миль". Не доезжая мили до озера, вы увидите
лесную тропу, это на левой стороне дороги, если смотреть с места водителя… Идите
прямо по ней и окажетесь в деревне отшельников. По крайней мере, мне так
говорили.
- Спасибо вам большое, - Фокс закончил записывать инструкции в блокнот, еще раз
улыбнулся и под локоток вывел Скалли на улицу. Он тоже заметил красную машину,
но вслух ничего комментировать не стал.
Впрочем, парочка из необычного автомобиля скоро дала о себя знать. Машина
неспешно покатилась за агентами, затем вовсе остановилась и водительская дверца
распахнулась.
- А вы неплохо замаскировались, агент Малдер, - с улыбкой сказала женщина. Ее
макияж был слишком вызывающим для этого тихого края.
- А вы вот плохо, - в тон ей отозвался Фокс. Он остановился и без любопытства
принялся рассматривать женщину. Та с улыбкой приняла вызов. Мужчина, ее
напарник, сложил газету.
- А мы и не собирались прятаться от вас, - спокойно сказала Женщина с Ярким
Макияжем, - мы хотели, чтобы вы нас заметили.
- Можно узнать, для чего? - поинтересовался Фокс, - И слежка в аэропорту и на
шоссе - тоже ваших рук дело?
Но ответил ему Мужчина с Газетой.
- Выкиньте это из головы. Нам нужно совершенно другое. Когда Остин Пэлвин
захочет контактировать с вами, вы не должны отказываться от его предложения.
- Это почему?
- Скажу вам честно: он нам нужен.
- Действительно, как это я не догадался…
- Вот видите, Малдер, - вмешалась Женщина с Ярким Макияжем, - мы от вас ничего
не утаиваем. Выкладываем все, как на духу. Вы для нас почти родной человек.
- Выкладываете все, кроме одной маленькой подробности: зачем вам понадобился
Пэлвин. Кстати, он же официально считается покойником, верно? Или вы этого не
знали? Кроме того, с чего вы решили, что Пэлвин захочет вступить с нами в
контакт?
- Он же не убил вас вчера вечером, - с улыбкой сказала женщина, - а людям иногда
надо выговариваться. В общем, до скорой встречи!
Дверца захлопнулась и машина укатила по шоссе. Закапали первые капли дождя.
Напарники переглянулись.
- Если эти люди ведут такую грубую игру, - задумчиво сказал Фокс, - то они
уверены в победе.
- Но если они останутся такими самоуверенными, то могут и проиграть.
- Не всегда, Скалли, ох, как не всегда. Прав всегда тот, у кого больше прав. А
также власти, силы и меньше всего совести. Ты же сама знаешь, как легко эти люди
из теневого правительства обдуривали нас, подсовывали тухлые факты, да и вообще
заставляли играть омерзительные роли.
- По крайней мере, мы кое-что узнали: им нужен Пэлвин.
- Это они нам так сказали, Скалли.
Леса штата Мичиган
18.43
Поначалу все походило на игру в "казаки-разбойники". Пойди туда, отмерь пять
шагов от дуба, повернись лицом на север и сделай три шага вперед. Они даже
умудрились не запутаться и отыскали нужную - как им казалось - тропу. Но спустя
полчаса прогулка по голому весеннему лесу, к тому же под накрапывающим дождем,
утратила всякие остатки привлекательности. Скалли вскоре перестала обращать
внимание на окрестности и сосредоточила внимание на тропе, узкой, грязной и
невероятно скользкой. Хоть кое-где сквозь грязь и мусор пробивалась трава, а на
деревьях должны были появиться свежие листья, общее впечатление было удручающим.
Решение броситься на поиски лесных отшельников на ночь глядя, безусловно, было
отнюдь не блестящим. Дана украдкой вздохнула. И тут же замерла.
На тропе стояли два мальчика, лет шести и восьми. Одетые в бесформенные,
военного образца куртки, доходящие им до колен, резиновые сапоги, свитера и
залатанные джинсы. Старший мальчик смотрел с испугом и неодобрением, младший
скорее с любопытством.
- Вы куда идете? - спросил старший требовательным голосом.
- А вы откуда? - вопросом на вопрос ответил Малдер.
- Мы здесь живем, - гордо сказал младший, за что получил от старшего оплеуху.
- Вам сюда нельзя, - старший по-прежнему не желал быть дружелюбным.
- А почему нам сюда нельзя? - продолжал допытываться Фокс. - И где вы живете?
Здесь, в лесу, с волками и лисами?
Младший фыркнул, а старший продолжал смотреть на агентов с тем же неодобрением.
- Вам сюда нельзя, - повторил он упрямо.
- Но тогда мы хотя бы можем узнать, кто нам запрещает идти дальше?
- Ага, - охотно отозвался малыш. - Я - Стивен, а он - Крис.
И получил еще одну оплеуху от своего недружелюбного товарища.
- Тогда скажи нам, Стивен, - Малдер обращался уже только к малышу. - Вы ведь
живете у "благочестивых отшельников"? Почему нам туда нельзя?
Старший мальчик порывался что-то сказать, но малыш ловко уклонился от очередной
оплеухи.
- А вы зло приносите.
Малдер достал удостоверение.
- Я федеральный агент, а это моя напарница. Мы не хотим причинять вам зла, а
просто нам надо поговорить с миссис Ребеккой Пэлвин, которая живет с вами.
- С пророчицей Ребеккой? - вырвалось у Криса, но он тут же напустил на себя
неприступный вид.
Восхищенный Стивен потянулся к удостоверению, которое словно завораживало его.
Поднял умоляющие глаза на Малдера:
- Можно?
Фокс с улыбкой кивнул.
Мальчик осторожно взял удостоверение в руки, открыл и, шевеля от напряжения
губами, принялся читать слова. Затем немного подержал удостоверение в руке и
вернул хозяину.
- Когда я вырасту, - заявил Стивен, - то я тоже стану этим… агентом.
Крис отвернулся, всем своим видом выражая презрение к маленькому предателю.
- Они все творят зло, - сказал мальчик голосом проповедника. - Сеют раздоры и
смуту, превращают людей в зверей и прячут истину…
Но на Стивена это не подействовало. Он поинтересовался, есть ли у агентов
пистолеты, и, получив утвердительный ответ, посмотрел на агентов с возросшим
уважением. Крис только кривил губы, но первым же предложил:
- Давайте я отведу вас к старейшинам. Они определят, можно ли пускать вас к
пророчице Ребекке.
Малдер и Скалли охотно согласились. Против их ожиданий, мальчик повел агентов
параллельно тропе, а потом углубился в лес в совершенно непонятном направлении.
Дана даже подумала, что Крис хочет завести их в глухие леса и там бросить, но
Стивен шел уверенно и не переставал болтать. Он рассказал, что видел фильм об
агентах в прошлом году, когда ходил в гости к какой-то миссис Лайт. Фильм был
очень страшным, и Стивен смог смотреть его только через щель между пальцами. Он
принялся довольно своеобразно пересказывать содержание фильма, но Малдер
все-таки догадался, что речь шла о "Молчании ягнят".
Наконец они выбрались на ровную, хотя не менее грязную тропу и пошли быстрее.
Вскоре появились признаки жизни: бревенчатые хижины, сборные коттеджи, колодцы,
белье на веревках. Попадались и люди, в основном среднего возраста. Они
старались не смотреть на пришельцев, а какая-то седая женщина подозвала к себе
Стивена и обратно не отпустила.
Крис же ни на что не обращал внимания. Странно было видеть хмурое, по-взрослому
сосредоточенное лицо восьмилетнего мальчика, но Крис и не оборачивался к
агентам. Увидев высокого худого старика, мальчик немедленно отошел в сторону.
Старейшина удивительно напоминал колдуна из книг про какого-нибудь Конана:
длинная седая борода и остроконечная черная шляпа на голове. Впечатление портили
только джинсы: весьма земные, помятые и вдобавок изношенные. Но держался старец
достойно. Выслушав Малдера, он задумчиво покачал головой:
- Значит, вы хотите поговорить с пророчицей Ребеккой?
- Да, - Фокс старался смотреть прямо в глаза старейшине, - мы считаем, что она
поможет нам раскрыть два преступления: совершенное восемь лет назад, и убийства,
произошедшие в этом месяце.
- Я не чувствую в вас зла, но Ребекка… В вашем мире ее назвали бы сумасшедшей.
До того, как прийти каяться в эту общину, я был адвокатом… Вряд ли суд примет
показания такой свидетельницы.
Первый раз вижу кающегося адвоката, подумала Скалли.
- Мы просто ищем ответы на вопросы. Мы найдем доказательства ее словам, если,
конечно, она скажет правду, - под влиянием старейшины Малдер начал говорить
немного высокопарно.
Старейшина грустно покачал головой:
- Боюсь, тому, о чем рассказывает Ребекка, нельзя найти доказательств. Несколько
лет тому назад я отвез ее в Чикаго на съезд этих людей, уфологов… Во время
съезда ее дважды пытались убить. Вы тоже можете привести за собой убийц. Люди,
которые охотятся за Ребеккой, никого не пожалеют.
- Мы хотим только поговорить, - упрямо повторил Фокс.
Старик заколебался и посмотрел на своих спутников: высокую молодую женщину, двух
старух и лысого мужчину средних лет.
- Хорошо. Но только поговорить.
20.00
Внутри дома пророчицы ощущение средневековости не исчезло, пусть даже комнаты
были обставлены вполне современной мебелью. Все дело было в атмосфере. Казалось,
выгляни в окно - и увидишь Проклятый замок и Черного Рыцаря.
Ребекка Пэлвин выглядела просто ужасно. Закутанная в огромную, побитую молью
шаль, из-под которой виднелось выцветшее платье, какая-то истощенная, она совсем
не походила на ту ухоженную женщину с фотографии. К тому же было ясно, что
болезнь миссис Пэлвин прогрессирует. Женщина, что-то тихо бурча себе под нос,
раскачивалась на кресле-качалке, изредка вскрикивая и чему-то усмехаясь. Скалли
долго смотрела на нее.
- И давно так? - спросила она шепотом у старейшины.
Тот пожал плечами.
- Еще год назад она выглядела нормальной. А теперь…
- Ее надо отвезти в клинику. Помимо того, что там ей окажут медицинскую помощь,
она…
- Ребекке нельзя в больницу. Ее запрут в сумасшедший дом, а там убьют.
"Не только мой напарник страдает паранойей", - подумала Скалли, а вслух сказала:
- Но вы же понимаете, что так это продолжаться не может.
- Вижу и понимаю. Но это единственный способ сохранить ей жизнь.
- Вы считаете такое существование жизнью?
- Не будем препираться по этому поводу, агент Скалли. Я вам уже говорил, что был
адвокатом. Адвокатом по уголовным делам. Убийства, совершенные с особой
жестокостью, были моей специальностью. Знаете, скольких клиентов я поместил в
психиатрические клиники, сославшись на их болезни? Иногда мне казалось, что всех
этих людей проще сразу же убить. Их болезни неизлечимы, а эти люди совершали
зверские убийства. Но потом я думал: они же не виноваты, что стали такими… Это
болезнь. Ребекка никому не причиняет вреда, агент Скалли. А вот ей вред может
причинить любой.
Скалли не стала спорить.
Старик подошел к сумасшедшей и осторожно положил ей руку на плечо. Женщина
вздрогнула и открыла глаза. Теперь выражение ее лица казалось более осмысленным.
Она сказала капризным голосом:
- Есть хочу.
- Сейчас тебе принесут. Посмотри, Ребекка, эти люди пришли поговорить с тобой.
Бывшая миссис Пэлвин внимательно осмотрела агентов. Глаза у нее были цепкими и
внимательными. Она насмешливо улыбнулась:
- Они работают на правительство, верно, Роджер? Им надо знать об Остине, верно?
Неожиданно в ее голосе послышались плачущие, почти панические нотки:
- Они не убьют меня, а, Родж? Вдруг они пришли убить меня?
Старейшина успокаивающе похлопал ее по плечу.
- Не бойся, это хорошие люди. Агенты Малдер и Скалли.
После этих слов Фокс счел, что можно задавать вопросы. Он подошел поближе к
женщине, посмотрел сначала на старика, потом на нее.
- Миссис Пэлвин, ваш муж убил Меридит Лонсдейл и Джоанну?
- Айли, - поправила женщина, прикрыв глаза, - Все считают, что это Остин убил
их, а он не убивал.
- А кто их убил?
- Остин ходил сдавать кровь. Он часто так делал. Говорил, что надо отдавать
людям, которые в чем-то нуждаются, излишки того, что у нас есть. Вот и тогда, в
ноябре, он тоже пошел на пункт, - голос миссис Пэлвин звучал твердо и уверенно.
Скалли даже показалась, что не эта женщина минуту назад бессмысленно
раскачивалась в кресле и что-то бормотала, - но там его уже ждали двое людей.
Они сказали, что Остин должен пойти с ними. Он отказался, заявив, что никаких
преступлений не совершал, а эти люди даже удостоверений не предъявили. Они
поняли, что может разгореться скандал и ушли. Но только в тот день. Они снова
вернулись, но действовали уже тоньше. Я не знаю, как они обрабатывали Остина.
Однажды в пятницу, за неделю до Рождества, Остин не вернулся с работы. Его не
было и в субботу. Мне позвонили и предупредили: если попытаюсь привлечь внимание
полиции, то живым мужа не увижу. Остин вернулся только в воскресенье, весь в
крови. Слава богу, это было утром и никто из соседей ничего не увидел. Он
сказал, что его силой затолкали в машину и привезли в больницу. Ему вливали в
кровь какую-то гадость и вживили что-то в основание шеи. Остин говорил, что над
ним проводили эксперименты. Теперь мне кажется: нечто подобное с ним делали
раньше, но он мне ничего не рассказывал. Остин говорил, что в субботний вечер
его решили куда-то перевезти. Ему каким-то чудом удалось выпрыгнуть из машины на
полном ходу и убежать. Он мне говорил, что в него стреляли, но следов от пуль не
было. В понедельник Остин, как обычно, пошел на работу. А на Рождество все и
произошло…
Миссис Пэлвин замолчала и прикусила губу.
- Вы не думайте, что я такая уж сумасшедшая. Я все помню, все понимаю… Это оно
сделало меня таким.
- Что - оно? - переспросил Малдер.
- Правительство. Оно проводит над нами эксперименты.
Какое-то время все молчали. Затем Ребекка Пэлвин продолжила:
- Когда я вернулась домой, там уже были эти типы… И кровь, много крови. Они
вкололи мне в вену желтую жидкость и уехали, предупредив, чтобы я молчала.
Сказали, что дочери у меня больше нет, но они доберутся до моих родителей,
братьев, племянников… Сказали, что в мою честь устроят такой салют, что я долго
буду помнить. И я сделала все так, как они велели. А в благодарность они заперли
меня в психушке и постарались на самом деле превратить меня в сумасшедшую.
Скалли краем глаза посмотрела на напарника. Верит? Не верит? Трудно сказать. С
одной стороны, все прекрасно укладывается под его теорию, с другой стороны,
слишком расплывчато. Вполне возможно, что Ребекка Пэлвин придумала эту историю,
чтобы снять ответственность за произошедшее со своего мужа.
И тут женщина, по-прежнему не открывая глаз, тихо сказала:
- Думаете, я сочиняю? У меня есть доказательства, только не здесь… Ксерокопии
документов, пленка, фотографии. Все это спрятано в моем доме в Далласе.
Да-да, конечно. Чем дальше, тем лучше. А имена истинных убийц президента Кеннеди
скрыты в сейфе на дне Амазонки… Дана недоверчиво спросила:
- А кто вам дал эти документы?
Миссис Пэлвин усмехнулась.
- Если я скажу - все равно не поверите.
Скалли пожала плечами.
* * *
В соседней комнате агенты сразу заспорили. Скалли говорила яростным шепотом:
- И ты ей веришь? Веришь всей этой чепухе? Что ей дал какие-то бумаги мистер
Совершенно Секретно? Пойми, для этих людей отдать такие важные документы - все
равно что попросить: посадите нас, пожалуйста, в тюрьму… Никаких доказательств у
нее нет.
Напарник стоял на своем.
- Есть доказательства. Для этого нам надо всего лишь еще раз съездить в Даллас.
Скалли задохнулась от возмущения.
- Всего лишь! Ты понимаешь, о чем говоришь, Малдер? Мало того, что нас теперь
ищет, наверно, все Бюро, после того как мы сбежали из больницы, мало того, что
наше будущее под весьма большим вопросом, так ты собираешься всего лишь съездить
в Даллас!
Малдер с мученическим видом пожал плечами. Для него жизнь была простой и ясной,
а Скалли неизвестно зачем устраивала трагедию. Он хотел было ответить, но не
успел: раздался звук, странно не подходивший к мирной технически отсталой
деревне: звук подъезжающей машины. Агенты переглянулись и с одинаковой тревогой
уставились на старика. Тот выглядел довольно спокойным.
- К нам иногда наведывается полиция. Они почему-то уверены, что у нас творятся
незаконные дела. Ничего страшного, но вам лучше уйти.
- Если это всего лишь полиция, то чего нам бояться? - быстро спросил Малдер.
- Все равно, думаю, будет не очень хорошо, если вас обнаружат в доме.
- Они проводят здесь обыски, вы это имеете в виду? Если нет, то мы не станем
выходить на улицу, и нас не заметят, - Фокс упрямо сжал губы.
- Вам следует уйти отсюда как можно скорее, - повторил Роджер, но агент не
послушался. Старейшина только пожал плечами и вышел на улицу.
- Малдер, да что здесь творится? - с тревогой спросила Скалли.
Напарник не ответил. Только подошел к окну и, скрываясь за занавеской, принялся
наблюдать за происходящим на улице. Дана встала рядом.
Зарывшись левым передним колесом в лужу, на немощеной площади стояла полицейская
машина. Хотя переднее стекло, как и полагается, было прозрачным, Малдер не мог
разглядеть, сидел ли кто-нибудь еще в салоне. По крайней мере, один офицер вышел
из машины и теперь разговаривал со старейшиной. Его было трудно рассмотреть,
потому что полицейского почти целиком закрывала высоченная фигура старика. На
улице больше никого не было.
И вдруг все изменилось. Старик вдруг вдрогнул и повалился в грязь. В руке
полицейского, с которым старейшина разговаривал, был пистолет. Из машины
выскочило еще трое мужчин, все вооруженные.
Скалли уже ринулась было на помощь к старику, а Малдер только-только схватился
за пистолет, как за спиной послышался спокойный голос миссис Пэлвин:
- Быстро уходите отсюда.
Агенты обернулись. Ребекка Пэлвин уже не сидела в кресле, а держала в вытянутых
руках пистолет. Она больше не казалась слабой и беспомощной, а тем более
сумасшедшей.
- Немедленно уходите отсюда. Если эти люди найдут вас здесь, то в живых не
оставят.
- А как же… - Скалли оглянулась на неподвижно лежащее на земле тело старика. - А
вы сами?
- Сейчас пришли за вами. Немедленно уходите отсюда или я выстрелю. Уходите через
заднюю дверь.
У агентов было много вопросов. Но задавать их под дулом пистолета на стоило.
Миссис Пэлвин проводила Малдера и Скалли до задней двери, ни на секунду не
опустив оружие. И почти умоляюще произнесла напутственное слово:
- Не возвращайтесь, прошу вас, не возвращайтесь. Это все, что я могу сделать для
вас. Уходите.
Она стояла и ждала, когда они скроются в лесу. А где-то в деревне уже затрещали
и захлопали пулеметы. Но криков не было слышно.
Скалли, сцепив зубы, чтобы не вскрикнуть от страха, потянула напарника за собой.
А он шел медленно, то и дело оглядываясь. И тут миссис Пэлвин выстрелила.
Пуля перебила тоненькую веточку над головой Малдера. Любого нормального человека
это заставило бы двигаться быстрее. Но не Фокса. Он просто остановился. Затем
неохотно побрел, не переставая оглядываться.
В лесу было уже почти совсем темно, над головой что-то ухало и скрипело. Скалли
боязливо оглядывалась по сторонам. Больше всего ей сейчас хотелось прижаться к
Малдеру, но она сдерживалась. Напарник шел, глядя себе под ноги и ничего не
замечал.
- Куда мы идем? - наконец нарушила молчание Дана и сама испугалась звука своего
голоса. Он показался ей ужасно громким. - Мы ведь так можем заблудиться…
Малдер снова остановился. Оглянулся.
- Мы должны вернуться, Скалли и узнать, что случилось.
- Куда вернуться? - чуть ли не взвизгнула Дана. Ее нервы были на пределе. Затем
она добавила уже спокойнее: - Мы не знаем дорогу, Малдер. Мы не знаем, куда
пришли и как отсюда выбраться.
- Мы должны вернуться, - упрямо повторил напарник.
Скалли почувствовала, как на глаза навертываются слезы. Он что, ничего не
понимает? Или издевается над ней? Сколько раз они побывали в таких ситуациях, и
каждый раз Малдер не усваивал урока…
- Ты понимаешь, что говоришь? У нас два пистолета, а эти люди, как я поняла по
звукам, прекрасно вооружены. Это самоубийство, Малдер!
Кроме того она боялась. Боялась темноты, леса, неожиданностей, которые могли в
нем твориться, этих странных людей, Ребекки Пэлвин и ее пистолета… Никто им не
придет на помощь в этой глуши. Против двоих, можно сказать, весь мир.
И Фокс, кажется, понял, что она хотела сказать. По крайней мере, он грустно
кивнул головой.
- Хорошо. Поищем выход из этого чертового леса.
После такого заявления природа перешла на их сторону. Примерно через час после
блужданий по лесу Малдер и Скалли выбрались на берег Малого озера. Почти на
ощупь они вышли на дорогу и обнаружили свою машину. Но, к несчастью, бак был
кем-то предусмотрительно продырявлен. К тому времени Дана уже устала настолько,
что даже разозлиться не смогла. Пришлось пешком брести до шоссе, где им удалось
словить попутную машину.
Спарклеабл Вуд, штат Мичиган
26 марта 1998 года
Мотель "Огонь в ночи"
Четверг, 2.15
Скалли была весьма невысокого мнения о провинциальных мотелях, но на этот раз
она была так измотана и издергана, что с радостью увидела двухэтажное здание,
льющее из окон уютный свет. Действительно, огонь в ночи манит усталого
путника... и неосторожную бабочку. Но думать об этом не хотелось. Дана хотела
только одного: принять душ и лечь спать. Спать. До самого позднего утра. Можно
даже до полудня.
- Ну как, леди, вас у самого мотеля высадить? - спросил добродушный усатый
дальнобойщик, согласившийся подвезти агентов.
- Нет, спасибо, мы можем пройти еще немного сами, - с неохотой сказала Скалли -
ноги отозвались протестующей болью. Можно только догадываться, что с ними будет
завтра…
- Да ладно, мне не сложно. Вот чем может окончиться приятная ночная прогулка,
верно? - дальнобойщик подмигнул Скалли. Она сердито отвернулась.
Честно говоря, злиться было не на что и не за что. В наши дни найдется мало
людей, которые захотят посадить к себе в машину подобранных на ночной дороге
незнакомцев, да еще сами предложат подвезти тебя за просто так… Малдер сам
предложил поместиться в задней части грузовика, среди пахнущих плесенью ящиков,
в которых, по весьма туманному выражению дальнобойщика, он вез какие-то
"паршивые водоросли, которыми кормят куриц". Ни о чем подобном Скалли никогда не
слышала, но и расспрашивать не стала. Она просто сидела и вглядывалась в
приближающееся здание мотеля.
Наконец шофер затормозил, точь-в-точь напротив выхода. Весело ухмыльнулся и
пошел отпирать Малдера. Тот вылез из грузовика довольно бледный.
- Такое ощущение - силясь улыбнуться, сказал Фокс, - что я оказался сосиской
посреди огромного заплесневелого батона.
- Неудивительно, - сочувственно покивал головой дальнобойщик, - я и сам не
понимаю, как курицы от этой дряни вес набирают. Но это уже мой второй рейс с
подобной гадостью… Счастливо оставаться, ребята!
Со всей сердечностью, на которую были способны измученные агенты, они
поблагодарили шофера и, забрав у администратора - на этот раз им был худой и
бледный мужчина солидного вида - поплелись в свои смежные номера.
- Такое впечатление, что меня выпотрошили и набили камнями и соломой, призналась
Скалли. - Ужас какой-то. Впечатлений от этой прогулки мне на целый век хватит.
- Полностью с тобой согласен… Вернее, не совсем. Сегодняшняя, то есть, вчерашняя
прогулка, конечно, была не из приятных, но придется ее повторить.
Дана даже остановилась и уставилась на напарника во все глаза.
- Ты шутишь, Малдер?! - произнесла она с тревогой и изумлением.
- И не думаю. Я считаю, что мы все-таки должны съездить в Даллас, и…
- Правильно считаете, - раздался голос от двери номера Фокса. От неожиданности
агенты отшатнулись и уставились на человека, возникшего в темном дверном проеме.
Сначала Малдеру показалось, что там стоит Глубокая Глотка, его первый
информатор, убитый много лет тому назад. Та же невысокая, худощавая фигурка,
проницательные глаза на морщинистом лице, дорогой костюм, упорно не желающий
ладно облегать тело… Но потом Фокс понял, что это сходство - мимолетное.
Во-первых, незнакомец был значительно моложе Глубокой Глотки: едва-едва за
пятьдесят, в заблуждение вводила только седина и морщины. А до настоящей
старости этому человеку было ой как далеко: крепкая, несмотря на худобу, фигура,
неплохие, хотя и не избыточные, мускулы. И что-то неуловимое в выражении глаз
отличало этого человека от Глубокой Глотки…
Скалли среагировала первой. Вытащила пистолет, ненавязчиво показала незнакомцу.
Целиться и орать: "руки вверх!" она не собиралась. Сейчас они не федеральные
агенты, в мотеле немало народа и подобное происшествие может обернуться и для
них не самым приятных образов.
- Кто вы? - задал Малдер совершенно дурацкий и не предполагающий ответа в таких
случаях вопроса. Фокс не стал доставать пистолет. Он чувствовал, что в
незнакомце есть что-то такое, позволяющее предполагать, что против него будет
бессильна вся огневая мощь Соединенных Штатов. Кроме того, в мужчине не было
ничего угрожающего. Возможно, он был даже без оружия.
Незнакомец пожал плечами.
- У вас еще остались друзья в определенных кругах, агент Малдер, - сказал он
так, как говорили еще несколько человек до него.
Фокс усмехнулся. Друзья? Кого еще кроме Скалли он может назвать настоящим
другом? Остальные либо погибли, либо отдалились, либо превратились просто в
приятелей, от которых нельзя ожидать серьезной помощи. От информаторов шли
только факты, да и то - когда этим людям было что-то от него нужно. Глубокая
Глотка преследовал свои, совершенно неизвестные цели, Икс словно выполнял
неприятную, но необходимую повинность, Марита Коваррубиас действовала по приказу
своего начальства… Все эти информаторы, кроме Коваррубиас, мертвы. Кто еще
захочет рискнуть своей жизнью?
- Вы угадали, - словно прочитав мысли Малдера, сказал незнакомец, - я действую
по поручению одного человека и собираюсь передать вам кое-какую информацию.
Вернее, вот это.
Он протянул Фоксу два авиабилета.
- Самолет вылетает в Даллас в пятнадцать ноль ноль. Вечером вы будете на месте.
Малдер встал рядом с незнакомцем, смерил его взглядом.
- Кто даст гарантию, что документы окажутся на месте, и что это будут те самые
документы?
Мужчина отмахнулся, словно от надоедливой мошки, которая настолько мала, что не
может даже больно укусить.
- Да бросьте вы, Малдер. Сами понимаете, на подобные дела гарантии нет. Но они
еще не знают, что документы там.
- А вы не собираетесь бросить врать? Ждете, что я поверю такой чепухе? - зло
произнес Фокс. Казалось, он едва удерживается от того, чтобы не схватить
незнакомца за воротник и потрясти, как грушу.
- Сами по себе документы ничего не значат, - чуть ли не по слогам разъяснил
мужчина, - всем нужен именно Остин Пэлвин. Без него этими бумажками можно рыбу
заворачивать.
- А что такое с Остином Пэлвином? - без избытка дружелюбия сказала Скалли.
Незнакомец усмехнулся.
- Похоже, вы не слишком верите мне, мисс. Что ж, я вас хорошо понимаю. Но дело в
том, что… Вы знаете об эксперименте "Человек-Джей-Игрек"?
Скалли вздрогнула. Малдер с непроницаемым видом кивнул головой.
- Очень хорошо. Честно вам скажу, этот эксперимент - фигня. Дутый секретный
проект, который при малейшем намеке на опасность выдают прессе. Это широко
практикуется. Многие из тех скандалов, которые обсасываются в наше время,
подобная ложь. Но "Человек-Джей-Игрек" прикрывал другой, гораздо более
интересный и опасный проект… Наверно, вы сами видели субъектов, именуемых
Инопланетными Охотниками? Так вот, эти… гм… существа… опасны настолько же,
сколько и полезны. Они одновременно устраняют наших врагов и следят за нами. А
такое положение дел не всегда привлекательно, особенно для нашего честолюбивого
правительства. Всегда находятся дела, которые лучше делать втайне от чужих
взглядов. И тогда было решено создать наш ответ Инопланетным Охотникам на основе
земного биологического материала и выкраденных технологий.
- Под земным биологическим материалом подразумеваются люди? - ледяным голосом
осведомился Малдер.
Незнакомец небрежно махнул холеной рукой.
- Люди!.. По существу, это верная формулировка, но правительство интересовал
только биологический материал. Вся беда в том, что мы не знаем, как инопланетяне
создают своих охотников, а из земных людей не всякий человек подходит для
подобного… Наверно, лет десять, если не больше, проводились испытания. Когда все
уже отчаялись, мы узнали, что в России так же проводилось нечто подобное и они
достигли определенных успехов. После распада Советского Союза все исследования
на эту тему были прекращены и нам перепало кое-что из документов и отчетов. Это
очень интересное чтение, поверьте мне. Но тогда у нас почти ничего не было.
Кроме уверенности: инопланетные структуры и человеческий организм должны
подходить друг другу. Знаете, это трудно объяснить. Военные стали дежурить на
всех пунктах сбора крови, в больницах. Остин Пэлвин был идеальным подопытным
кроликом. В его крови были обнаружены некоторые аномалии… Но военные, как
всегда, стали действовать очень грубо. Пэлвин что-то заподозрил и наотрез
отказался добровольно участвовать в эксперименте. Захватить его силой тоже не
удавалось. Тогда было решено устроить жестокое убийство всей семьи Пэлвина,
чтобы ему было некуда больше деваться. Операция прошла на достаточно высоком
уровне, но Пэлвин снова сбежал. Наши замечательные ученые, как и водится,
допустили немало ошибок. Идеальным вариантом был этакий Терминатор с
выключенными мозгами, а вышло что-то не так… Пэлвин обрел возможность менять
внешность, огромную силу, практическую неуязвимость - и достаточно чистые мозги.
Каким-то приказам он повиновался, каким-то - нет. Разумеется, лучшим выходом для
всех было бы тут же уничтожить неудачный образец, но тут уж взбунтовались
ученые: вы как хотите, а такого человека мы можем и не найти, усилия стольких
лет насмарку, мы только немножко подкорректируем и все будет в порядке… Мы же
тогда почти ничего не знали… И согласились. А получилось все так, что Пэлвин
сбежал в очередной раз. Тут же полетели головы, но Пэлвина вернуть не удавалось
в течение почти двух месяцев. Он же был способен менять внешность, даже рост и
группу крови, а наши приборы для определения оборотня были несовершенны… Тогда и
было принято решение создать группу из агентов ФБР, которые должны были нам
помочь отыскать Пэлвина. Им рассказали какую-то часть правды, возможно,
пригрозили… Нури, Симмонс, Додли, Керви, Смит, Спаркер и Грори оказались в наших
руках. Керви, например, был уверен, что Пэлвин действительно убил свою семью и
сам вызвался нейтрализовать своего друга… Сюжет из Шиллера. Наконец удалось
засечь Пэлвина в закусочной в Сан-Франциско. Мы и не надеялись, что операция
пройдет легко и безболезненно. Были готовы к худшему - что придется взорвать всю
эту забегаловку... Вся беда в том, что Пэлвин - это не Инопланетный Охотник, и
мы не знали, можно ли его вообще убить… Да-да, такая вот ситуация. Мы вляпались
по самые уши. Керви промахнулся, но другой снайпер попал точнехонько в голову
Пэлвина, она разлетелась на кусочки, но срослась… только уже в что-то совсем
другое. На глазах у десятка свидетелей! Клянусь, мы сами были поражены… А тут
еще один из этих придурков, журналист, обедавший в забегаловке, достал
фотоаппарат и начал фотографировать. И тут какая-то умная голова решила, что
свидетелей необходимо убрать. Хорошо еще, что не всех… Мы потратили миллионы
долларов, чтобы откупиться от родственников жертв, придумать легенды о смерти
каждого из убитых… Случалось, и шантажировали, и грозили. А Пэлвина мы опять
упустили. Он сбежал в январе этого года. То ранение… У него иногда пропадает
лицо: кажется, что на его месте какая-то черная дыра...
Незнакомец как-то обмяк. Он уже не казался таким спокойным и уверенным, а костюм
стал еще более мешковатым. Малдер смотрел мужчине прямо в лицо.
- Убийства агентов - это месть?
Неожиданно тип в мешковатом костюме снова оживился.
- Ох, нет. Уж скорее, спасение. К девяносто второму году мы поняли, что не так
уж обязательно искать человека, по всем статьям подходящего к... инопланетному
материалу. Его можно вырастить искусственно. Это гораздо проще и безопаснее, чем
искать взрослого… На этот раз подопытными кроликами стали дети агентов,
участвовавших в операции, но только те, которые родились в сентябре. Не знаю,
чем этот месяц заслужил такой интерес, но Пэлвин, кстати, тоже сентябрьский.
Вдобавок это был рычаг воздействия на родителей. Если бы они захотели что-нибудь
выкинуть, детей не убили бы, но превратили в идиотов. Мы говорили, что
невозможно прервать эксперимент… но это справедливо только на ранней стадии. Но
откуда этим людям было знать? Один чип вживлялся ребенку, другой - его отцу или
матери. Осуществлялась, так сказать, связь поколений... Над детьми не
проводилось никаких экспериментов, их организм просто готовился к перестройке…
Но мы не учли одного: если убить родителя, которому вживлен чип, то чип,
вживленный в ребенка, перестанет маскироваться. Он станет высвечиваться на
рентгене, в крови появятся некоторые изменения. И все, придется прекращать опыты
над этим ребенком. Второй раз провести подобное не получится. Остается только
одно - уничтожить все следы. Укол специального раствора - и все возвращается на
круги своя…
Незнакомец закончил и теперь стоял, с улыбкой посматривая на агентов.
- Можно задать вопрос? - сухо спросила Скалли.
- Можно, но смотря какой.
- Какое отношение к этому делу имела Фей Грант?
Мужчина улыбнулся, словно услышав невероятную глупость.
- Самое простое. Ее отец возглавлял проект. Думаю, у нее был список агентов, и
Пэлвин убил Фей, чтобы его забрать. Да-да, она тоже участвовала в этом деле, как
и клоны. Кстати, неужели вы думаете, что человек, погибший в больнице, в
действительности является доктором Марксом? Мы заблаговременно заготовили для
каждого из участников проекта двойников, и только бедная Фей - увы! - оказалась
настоящей жертвой…
- А кого вы подразумеваете под словом "мы"?
- Можно подумать, вы не знаете.
Мужчина неторопливо направился к выходу, едва не задев плечом Малдера. Тот
отшатнулся. Затем спросил:
- Зачем вы рассказали нам все это?
Незнакомец улыбнулся еще шире:
- Меня попросили об этом.
Затем добавил уже серьезно:
- Я советую вам уехать в Даллас. Помимо документов вы спасете свои жизни.
Знаете, не всегда следует надеяться на то, что кривая вывезет.
- Мы поняли, - сказал Фокс.
Ни он, ни Скалли не сделали попытки остановить незнакомца. Когда его шаги
стихли, агенты, как по команде, посмотрели друг на друга. Им дали информацию,
которая в равном объеме могла быть как истиной, так и ложью. Как обычно.
Даллас, штат Техас
27 марта 1998 года
Бывший дом Остина Пэлвина
Пятница, 19.53
Еще в самолете Скалли сказала напарнику:
- Я не думала, что ты полетишь в Техас.
- На что он ответил:
- Я и сам не думал.
После чего они погрузились в долгое молчание.
Адрес Остина Пэлвина Дана помнила так же хорошо, как и свой собственный.
Формидэбл-стрит, 1015. Скалли долго ломала голову над тем, кто мог дать улице
такое странное название: Страшная… Громадная… Непреодолимая… Впрочем, ничего
особенного в этой улице не было. Она была застроена, очевидно, в начале
семидесятых годов. Невыразительные двухэтажные коттеджи были окружены крохотными
участками. Именно здесь живут средние американцы, но не всегда бывают довольны
своими скромными жилищами. Все рвутся в престижные районы… Вот и здесь окна двух
домов, соседнего с бывшим домом Пэлвина и напротив, были пусты. Насколько знали
агенты, после жутких убийств, произошедших в доме, его было очень трудно
продать. Всего два года назад дом купила некая мисс Сентенс, мать-одиночка двух
мальчишек. Как сообщили соседи, при покупке дома она заявила, что у нее "слишком
мало денег, чтобы поддаваться суевериям". Удостоверения федеральных агентов
действовали безотказно, и Малдеру со Скалли удалось узнать, что в пятницу
вечером семья уезжает на уикенд к матери мисс Сентенс. То есть, агентам
предоставлялся великолепный шанс проникнуть в дом без спроса хозяев. Скалли,
разумеется, была против этого, но Фокс прямо-таки загорелся этой идеей.
У всей этой истории была одна неприятная сторона: весь день пришлось провести во
второсортном и довольно грязненьком мотеле - Малдер опасался, что они могут
столкнуться с кем-нибудь из агентов, а за этим последует немедленная депортация
в столицу, прямо в лапы полыхающего от гнева Скиннера. Несмотря на неприязнь к
неизвестному благожелателю, Скалли все-таки была благодарна ему за билеты, иначе
пришлось бы тратить неизвестно на что свои деньги: федеральное правительство
вряд ли захочет оплачивать расходы сумасшедшего Малдера.
А теперь вот они два часа сидели в машине и дожидались, когда мисс Сентенс и два
ее малыша наконец уедут. Но и после этого пришлось выждать еще около часа.
Разумеется, следовало бы дождаться ночи, но агенты больше не могли ждать. К тому
же незнакомая машина, бог знает сколько времени торчащая на улице, могла
привлечь нежелательное внимание. Поэтому, едва на часах загорелись цифры
"19.53", Малдер решительно вылез из автомобиля. Поколебавшись, Скалли
последовала за ним. Она могла не разделять идеи напарника, но оставить его в
беде тоже не могла. А беда - Дана была уверена - уже на подходе.
- Не дай бог, нас кто-нибудь заметит, - привычно вздохнула она. - К сожалению,
это именно такой район, в котором соседи все видят, замечают и не боятся звать
полицию. Хороши же мы будем: агенты ФБР, арестованные за попытку незаконного
проникновения на территорию частной собственности!
- Все будет хорошо, - так же привычно-оптимистично заявил Малдер. Но напарница
ему не поверила. Стоит вообразить, что все о`кей, как на голову тебе обязательно
свалится большущий кирпич. Поэтому надо быть осторожным.
На всякий случай Фокс достал из кармана пару инструментиков, которыми для
чего-то снабжают агентов ФБР. Вероятно, для того, чтобы после отставки они не
остались без работы и смогли освоить профессию взломщика. Малдер не очень любил
применять эти свои навыки... может, потому, что это у него плохо получалось. К
тому же он знал, что средние американцы удивительно беспечны: даже уезжая из
дома на несколько дней, они могут оставить открытым окно, а то и заднюю дверь.
Просто удивительно, как из домов не выносят все, включая стены...
Открытое окно нашлось и агенты оказались в довольно большой и совершенно темной
комнате. Скалли включила фонарик.
- Кажется, это кухня, - сказала она, как будто Малдер не знал, что плита и
кастрюли стоят именно на кухне а не, к примеру, в ванной. Просто у Скалли была
привычка все объяснять напарнику. Хотя для того, чтобы он не предполагал, что
попал в исследовательский центр инопланетных технологий. С него станется…
- Новые хозяева не стали менять назначение комнат, - заметил Фокс, обводя кухню
лучом фонарика.
- А зачем?
- Действительно, зачем? - с деланной задумчивостью пробормотал Малдер. Дана
просто фыркнула.
- Тогда скажи мне, где нам искать эти чертовы документы? - поинтересовалась она.
- Я что-то не вижу таблички "Смотри здесь". Миссис Пэлвин и не подумала
сообщить, где искать бумаги.
- Думаю, что в ее комнате, - меланхолично заметил Малдер.
- Ты уверен? - засомневалась Скалли.
- Если у тебя есть другие предложения…
- Делай что хочешь. По-моему, все равно, где нас арестуют.
Агенты осторожно вышли в темный коридор. Насколько помнил Фокс, дверь в спальню
миссис Пэлвин располагалась напротив кухонной двери. Не снимая кожаных перчаток,
Малдер осторожно повернул ручку… но дверь не открылась. С той стороны мешало
что-то тяжелое.
Фокс нахмурился и сильнее толкнул дверь. На этот раз она поддалась, и агент
почувствовал, как дверь уперлась во что-то большое и довольно мягкое…
Скалли торопливо посветила фонариком в образовавшуюся щель.
- О боже! - выдохнула она. - Да что же это такое?!
Малдер тоже посмотрел. И замер. Затем отвернулся. За дверью лежало тело, у
которого больше не было головы. Так, какое-то бесформенное месиво из крови и
волос… Преодолевая отвращение, Скалли заставила себя вспомнить, что она судебный
медик, и склонилась над трупом.
- Женщина мертва, скорее всего, не больше получаса, - сообщила Дана через пару
минут, - но, честно говоря, я не могу сказать, что послужило орудием убийства.
Такое впечатление, что ее череп просто раздавили со страшной силой.
- Со страшной силой… - словно пробуя слова на вкус, повторил Малдер и обвел
комнату фонариком.
Здесь размещалась детская комната. Посреди игрушек и картинок труп выглядел еще
более странно. Фокс заставил себя еще раз посмотреть на тело. Полная, даже
жирная женщина в дешевом пальто и драных ботинках. Локти пальто продраны, в
некоторых местах видны неаккуратные заплаты. Судя по рукам, женщина немолодая,
можно сказать, старуха...
- Кажется, это миссис Лонсдейл, - сказал Малдер.
Он присел рядом с трупом и начал обыскивать карманы пальто. Скалли смотрела с
неодобрением, но ничего не говорила. Затем вовсе отошла и стала рассматривать
висящие на стенах фотографии. Позвала встревоженным голосом:
- Малдер!
Напарник тут же оторвался от своего занятия.
- Малдер, посмотри!
Фокс вгляделся в фотографию, на которую указывала Скалли. Молодая симпатичная
брюнетка и двое малышей. Брюнетка… Если бы не темные волосы, она была бы точной
копией Деборы Лемей.
- Анна, Астрид, Агнес и Андреа… - вполголоса сказала Дана.
- Значит, они здесь, - Малдер рывком повернулся к трупу, как будто тот мог
встать и убежать. - Вот, посмотри, Скалли, что я нашел.
Он протянул использованный автобусный билет, исписанный мелкими буковками.
Напрягая зрение, Дана прочитала: "Нужно поговорить".
- И это все, что я нашел в карманах. Ни ключей, ни денег.
- Зачем она приехала в Даллас?
- Сама видишь: нужно поговорить. Но только с кем?
- Очевидно, с мисс Сентенс.
Малдер обошел комнату.
- Окно закрыто, в шкафу никто не прячется. Когда эту женщину убили, Скалли, она
подперла телом дверь. Если кто-то не ухитрился раздавить ей голову через дверь,
то я не представляю, как он мог выйти отсюда…
Продолжая говорить, он осторожно приподнял край ковра. Невесело усмехнулся и
вытащил наружу тоненькую папочку в пластиковой обложке.
- Вот, посмотри, это может быть интересно.
- Спрятано под ковром? Где каждый может найти? Сомневаюсь, что это нам
действительно нужно.
Скалли осторожно открыла папку. На первой странице была надпись жирным черным
маркером: "Если это вам на самом деле интересно, то читайте". Усмехнулась,
перелистнула несколько страниц. Внешне все выглядело именно так, как и
полагалось. Отчеты, медицинские заключения, пленка, с десяток фотографий: Остин
Пэлвин, образец крови крупным планом, какие-то приборы…
- Фальшивка!
Но Фокс ее не слышал. Он стоял перед огромным деревянным щитом, на верхней части
которого были нарисованы коровы и луга, а нижняя служила доской для рисования.
- А мы с тобой кое-что забыли, Скалли. В частности, что эта комната имеет два
выхода.
Он без особого труда сдвинул доску в сторону. За ней действительно обнаружилась
дверь. Вопрос состоял в том, вела ли она в соседнюю комнату?
Оказалась, вела. И комната оказалась не пустой. Прямо на полу сидел, опустив
голову на руки, крупный массивный мужчина. Скалли выхватила пистолет. Кто бы
здесь ни был, но не стоило рисковать. Малдер тоже достал оружие.
Прежде чем они успели что-либо сказать, человек поднял голову.
- Можете не приказывать мне вставать к стенке или поднимать руки. Я все равно не
подчинюсь вашему приказу. А убить меня вы не сможете.
Луч фонарика упал на его лицо. Оно, как ни странно, было заплаканным. Остин
Пэлвин, сорокашестилетний электрик из Далласа. Точно такой же, как и на той
рождественской фотографии. Не похоже, чтобы годы оставили на нем след.
Неожиданно его лицо дрогнуло, изменяясь. Теперь на агентов смотрел совсем другой
человек: темные кудрявые волосы, вздернутый нос, щеточка усов на верхней губе…
- Это вы убили миссис Лонсдейл? - спросил Малдер, опуская пистолет. Он старался
говорить спокойно и внушительно. Попробуй показать, что боишься или нарочно
плюешь на собеседника - и результат может быть непредсказуемым.
- Нет, - Пэлвин тяжело вздохнул, - не всех в этом мире убиваю я.
- Это ведь вы шумели в тот день у миссис Лонсдейл? - задал очередной вопрос
Малдер.
- Да. Можете мне верить, можете нет, но я хотел с вами поговорить. Но мамаша
боялась. Она считала, что вы пришли убить меня… Как будто меня можно убить!
- Зачем? - голос Скалли дрогнул. - Вы убили столько людей, один из которых был
моим другом…
- Я понимаю, - в голосе Пэлвина проскользнула нотка сочувствия, - и не буду
утверждать, что не хотел отомстить. Но было и кое-что другое… Дети… Понимаете,
если бы я решил быть великодушным, то дети превратились бы в таких, как я. А
скорее всего, все получилось бы еще хуже…
- Что вы этим хотите сказать? - на всякий случай Малдер следил за всяким
движением Пэлвина. Он не был уверен, что сможет его одолеть, но все же… Пэлвин
хмыкнул.
- Я был первым удачным продуктом. Вполне возможно, что самым удачным. Наши
ученые умы не думали о последствиях. Они имели самое расплывчатое представление
о технологиях и материалах, которые использовали. Яйцеголовые только
предполагали, что все подействует так, как хотели они. Все делалось на догадках,
зачастую совершенно необоснованных, а исправлять ошибки никто не умел и не
хотел. Сначала я добровольно согласился на все это… хотел прославиться, черт
побери! До чего же мне не хотелось оставаться Остином Пэлвином, рубахой-парнем,
электриком из Далласа! Меня действительно многому научили… Теперь я грамотный
человек. Потому-то и понял, что меня превращают просто-напросто в чудовище.
Этакого Франкенштейна, который будет исполнять все приказы своего хозяина…
Понимаете, из детей могло вырасти что угодно. Какая угодно жуть, настоящая
нечисть… Другого способа прервать проект не было. Этот проект.
- А что, были и еще? - насторожился Фокс.
Пэлвин усмехнулся.
- Их было, как слоев в "Наполеоне", дружище. Разной степени секретности и
правдивости. Вот, например, Розуэлл. Считается, что там разбилась летающая
тарелка. А кто знает, что там случилось на самом деле? Выходцы из параллельных
миров? Растения-мутанты? Даже если там разбилось НЛО, почему эта информация
стала общеизвестной? Почему любой гражданин США может перечислить по памяти
имена членов группы "Маджестик-12", если это тайна такого уровня. Никто так
легко не выдает такого рода секреты. Если об этом говорят - это кому-нибудь
нужно…
- А вот эти документы, - Скалли продемонстрировала папку, - они настоящие?
- О да, - Пэлвин снова усмехнулся, - настоящие подделки. Но кое-что и в них
вполне настоящее... И есть на свете подлинные документы.
- А волокна? Они-то какую роль играют в этом деле?
- Волокна? О господи! Это всего лишь датчики, передающие цветом сведения о
давлении и температуре. Они мне не нужны, и я выбросил их, кажется, в доме
Додли.
В этот момент яркий свет фар мазнул по окну, на мгновение полностью осветив
фигуру Пэлвина. Он снова изменился: лысина во всю голову, кожа потемнела. А
затем в окне проплясали разноцветные огоньки мигалки. Кто-то поднялся на крыльцо
и требовательно постучал в дверь.
Пэлвин кинул внимательный взгляд на агентов.
- Ну что? Останетесь здесь или поспешите скрыться? Это полиция.
- Что-то слишком часто нас гонят с места событий, когда начинается самое
интересное, - сквозь зубы произнес Малдер. - Пожалуй, на этот раз мы останемся и
досмотрим представление до конца. Зря, что ли билеты покупали?
Пэлвин пожал плечами.
- Как хотите. Но только знайте: если вы действительно хотите понять, в чем дело,
то в этом доме не задерживайтесь. Может, вы и хорошие ребята, но незаконно
проникли в дом, в котором находится труп. Хотите не своей шкуре испытать, что
такое попасть в полицию?
Стук в дверь повторился. Пэлвин поднялся на ноги. Его лицо дрогнуло, пошло
волнами. На мгновение рот переместился на лоб, а лицо превратилось в ту страшную
черную маску, так напугавшую Скалли в ту ночь.
- Я могу вас спасти. Задержать полицейских.
- А мы должны убегать, как кролики? - Малдер подошел почти вплотную к Пэлвину. -
Ездить по Штатам по наводке неизвестных доброжелателей? С чего это вдруг нам
уделяют такое внимание? Почему все настолько вежливы и предупредительны, что
покупают нам билеты на самолеты и отвечают на все вопросы, которые мы хотим
узнать, а? Кроме одного: кому и зачем это нужно?
- Вижу, убедить вас довольно трудно, - спокойно сказал Пэлвин, - но я все-таки
попытаюсь вас убедить. Единственным доступным мне способом.
Он выхватил из-за пояса пистолет так неожиданно, что Скалли и Малдер не успели
среагировать. Но вместо пули из ствола с шипением вылетела струя газа. Воздух в
легких кончился. Падая, Дана успела выстрелить и, кажется, попала в Пэлвина: она
увидела, как он согнулся, но неожиданно глаза залила ослепительная синева…
Где-то в Монтане
1 апреля 1998 года
Придорожный мотель "Заверни отдохнуть"
Среда, 4.37
Пробуждение было мучительным. Малдер разлепил глаза и тут же сморщился от острой
боли. Его тошнило, глаза и голова болели, а глотка казалась обожженной. А вокруг
царила такая темнота, что Фокс сначала подумал, что ослеп. Но из темноты
постепенно стали выплывать предметы. Вот это, кажется, шкаф, а вот это -
зеркало. Малдер попытался приподняться и это оказалось неожиданно легким делом.
Он обнаружил, что лежит на неразобранной кровати. Над головой тускло
поблескивала дешевая люстра "под хрусталь". Малдер определил, где должна
находиться ванная, и прохромал туда. Открыл кран с холодной водой, умылся, а
потом долго жадно пил. В голове прояснилось.
Кажется, он находился в какой-то квартире или, скорее всего, в мотеле. Только
вот где? Кто привез его сюда? И опять же, зачем?
Фокс машинально взглянул на часы, но в темноте ничего не увидел. Догадался
включить свет. Итак, сегодня первое апреля. Если это шуточка, то очень
неудачная. Пятница, суббота, воскресенье, понедельник, вторник, среда… В общей
сложности, из памяти выпало пять дней. Где он в это время находился, что делал?
И, главное, где Скалли?
Напарницу оказалось отыскать легче, чем ответить на все остальные вопросы.
Неловко вытянувшись на кровати, Дана спала в соседней комнате. Малдер не стал ее
будить. Вряд ли она знала больше его.
Теперь надо было определить местонахождение. Фокс включил свет в своей комнате и
огляделся. Скорее всего, он в маленьком дешевом мотеле. А что это просунуто под
дверь? "Лучший кофе во всей Монтане!". Из рекламы следует, что он в Монтане.
Очень интересно. Значит, Монтана. Далековато от Техаса. Три… нет, четыре штата.
Малдер выглянул в окно. Где-то в стороне ярко светила неоновая вывеска. "Заверни
отдохнуть". Знаем название мотеля. Это уже прогресс.
- Малдер, что происходит? - за спиной стояла сонная Скалли. Ее волосы были
непривычно всклокочены.
- Самому бы хотелось найти ответ на этот вопрос. Что ты помнишь?
- Что я помню? Только то, что этот Пэлвин пальнул в нас чем-то из своего
пистолета. Кажется, я еще его ранила… Пэлвина, я имею в виду.
- Я и этого не помню, - задумчиво сказал Фокс. - Кажется, я к нему подошел, а
что было дальше…
- Я не знаю, как с воспоминаниями, но вот этой одежды у меня сроду не было, -
Скалли указала на свои порядком измятые бардовые брюки и жакет.
Малдер не мог сказать такого о своей одежде: на нем был черный деловой костюм,
точно такой же, как и другие черные костюмы. Наверно, женщинам легче определить,
что у них есть, а что никогда не было… В кармане пиджака Фокс нащупал бумажник.
Так, что здесь… Кредитная карточка, ключи от машины, удостоверения - свое и
Скалли... А это еще что такое? Толстенькая пачка десяток… Пятьсот долларов
неизвестного происхождения! Не хватает еще записки: "Это вам на первое время".
Щедро, ничего не скажешь.
Переглянувшись, напарники решили обыскать номер в поисках чего-нибудь полезного,
но ничего не нашли. В том числе, и своих пистолетов.
- Ужас какой-то, - утомленным голосом сказала Скалли, - ничегошеньки не понимаю.
- Пойдем расспросим администратора мотеля, может, он что-нибудь знает
- Сейчас, я только причешусь…
Все-таки женщина всегда остается женщиной! Даже в Монтане.
Ключ от номера предупредительно лежал на прикроватном столике Малдера. Скалли
поспешно привела себя в порядок и напарники шагнули в прохладную северную ночь.
Вернее, северное утро.
Неподалеку шумели машины - очевидно, там была трасса. По небу плыли облака самой
разнообразной формы. Даже квадратной. Они аккуратно располагались лестницей,
между которыми поблескивали звезды. Скалли сразу нашла Малую Медведицу и
Полярную Звезду. Вот вам и лестница в небо…
Офис мотеля напоминал тысячи офисов в других штатах. Стойка с журналами,
стеклянный шар с жвачками, стойка и стены, заклеенные плакатами, расхваливающими
достопримечательности штата Монтана. Было и два диплома с рамочками, но агенты
не успели их рассмотреть.
- Да? - имитируя вежливость, поинтересовался клерк, молодой бородатый парень. Он
немного походил на Байерса, одного из Одиноких Стрелков.
- Простите, - Малдер оторвался от созерцания плакатов и подошел к стойке. - Вы
бы не могли сказать, когда мы здесь появились?
Парень посмотрел на него, как на сумасшедшего. Наверно, Фокс таким и выглядел.
Впрочем, лицо Малдера было настолько помятым, а глаза опухшими и красными, что
он вполне мог сойти за жертву кутежа. Но клерк все-таки взялся за
регистрационную книгу.
- Ваши имена?
- Мы остановились в 118 и 119 номерах, - поспешно сказал Малдер. Он не был
уверен, что в книге они записаны под настоящими именами. - Фокс Малдер и Дана
Скалли.
- Хорошо, - парень с тоскливым видом перелистнул пару страниц. Затем посмотрел
на Фокса и сказал, будто оправдываясь:
- Я заступил на дежурство час назад. До этого дежурила Милли.
- Заткнись, Лион, - в дверях комнаты, находившейся за офисом, показалась
невысокая молодая мулатка. В руках она держала чашку кофе. - Чем могу быть
полезна?
- Этот джентльмен интересуется, когда приехал в мотель, - поспешно сказал клерк.
Чувствовалось, он побаивался Милли.
Мулатка прищурила глаз.
- Могу вам сказать и без копания в книгах или компьютере. Фокс Малдер и Дана
Скалли. Приехали два часа назад на сером "Форд-Таурусе" с номерами Северной
Дакоты. Сказали, что нужны два смежных номера на день. Заплатили наличными и
ушли.
- Скажите, мисс… - осторожно спросил Малдер, - с нами больше никого не было? И…
э-э… мы нормально выглядели?
Милли презрительно смерила агента взглядом.
- По крайней мере, выглядели лучше, чем сейчас. Но с вами был такой алкогольный
дух, что я долго сомневалась, стоит ли давать вам комнаты. И, если хотите добрый
совет, мистер, то вам стоит вернуться к жене и все ей рассказать. А то будете
мучиться угрызениями совести до конца своей жизни.
Она повернулась и ушла, гордо подняв голову.
Клерк взглянул на агентов и сказал, на этот раз действительно оправдываясь:
- Вы уж простите ее. Милли - она такая…
- Мы выезжаем, - Малдер положил ключи на стойку. - Значит, серый "Форд Таурус" с
номерами Северной Дакоты?
На улице он тихо сказал Скалли:
- Я ничего не понимаю. Теперь еще Северная Дакота…
- Надеюсь, нас не разыскивают за совершение особо тяжкого преступления, - чуть
громче сказала Скалли. - Ну, что теперь будем делать?
- Попробуем разыскать свою машину. Надеюсь только, наше кружение по стоянке не
покажется слишком подозрительным для охраны.
Но особо искать автомобиль не пришлось. Скалли сразу же увидела неподалеку от
входа на стоянку серый "форд", которому явно недоставало новизны и блеска. Кроме
того, на всем обозримом пространстве только у этой машины были номера Северной
Дакоты. Ключи от машины, обнаруженные Малдером в бумажнике, подошли.
В салоне почему-то пахло затхлостью. Обивка водительского сиденья в нескольких
местах была прожжена, а пепельница была набита окурками сигарет "Мальборо". Но
запаха табачного дыма не чувствовалось. А вот Скалли что-то обнаружила на заднем
сиденье.
- Посмотри, Малдер!
Посмотреть действительно есть на что. Та самая папочка из дома Пэлвина… А
пистолетов нет. Кто же их уволок?
Скалли положила папку на колени, пристегнулась, с отвращением посмотрела на свой
мятый наряд.
- Куда едем?
- Куда глаза глядят. В любой крупный город…
Малдера вдруг осенило. Он коснулся рукой подбородка. На щетину нет и намека.
Значит, действительно он в этом мотеле всего пару часов. А перед этим побрился.
Вот только где? А бак полон бензином под завязку. Тоже над этим стоит
задуматься. А какой пробег? Так… Но это ничего не даст. Он же не знает, сколько
было вчера…
- Отлично, - Скалли попыталась устроиться поудобнее. - Неизвестно зачем
приезжаем в любой крупный город, который неизвестно в какой стороне находится и
что делаем дальше? Завтракаем в лучшем ресторане или едем в Вашингтон сдаваться?
- Нет. Ищем аэропорт и заказываем билеты на Гранд-Рапидс, штат Мичиган. А оттуда
полным ходом двигаем в деревню "благочестивых отшельников". И не уедем, даже
если миссис Пэлвин станет грозить нам огнеметом. Мы должны все узнать.
Только вот сейчас у нас даже пистолетов нет, мрачно подумала Скалли. И
неизвестно, где они сейчас находятся. Может, из их оружия застрелили президента.
И неизвестно, где они взяли эту машину. Может, даже угнали. В общем, ничего
неизвестно. Но разве переубедишь Малдера? К тому же у нее не было других дельных
предложений. Лучшим выходом было бы, конечно, вернуться в Вашингтон и повиниться
перед начальством. Но Малдер никогда на такое не согласится. Да и самой Скалли
такой выход не очень нравился.
Фокс вывел машину на трассу и прибавил скорости. Скоро мотель остался далеко
позади. Что ж, вперед, навстречу приключениям.
Леса штата Мичиган
Тот же день
Где-то неподалеку от деревни
"благочестивых отшельников"
21.24
Скалли казалось, что так в жизни она еще не уставала. Столько самолетов, столько
пересадок… Какие-то обрывки сна, несколько наспех съеденных гамбургеров и
диетическая кола… Знать бы, сколько ночей она нормально спала? Как бы не упасть
от усталости. И вот теперь они снова в темном, чужом лесу, пытаются
сориентироваться по древней карте и компасу Малдера. Измученные, безоружные… Да
любой противник с ними одним пальцем справится!
Но Дана не позволяла своим мыслям превращаться в слова. Что бы она не думала, но
ничего уже не переделаешь. И глупо предлагать возвращаться, когда пройдена
большая часть пути. И самой хочется отыскать правду. И раздражает мысль, что
истина всегда остается где-то там…
- Кажется, пришли, - глухим от волнения голосом сказал Малдер.
То, что они увидели, совсем не понравилось Скалли. Конечно, смешно ожидать, что
в деревне лесных отшельников будет электричество и неоновая реклама, но для
освещения они должны были использовать хотя бы керосиновые лампы или лучины…
Очень тихо. Неестественно тихо. Ладно, быть может, у них принято ложиться спать,
когда стемнеет. Но какие-то звуки должны оставаться: детский плач, собачий лай…
Но слышался только шум леса. Скалли настороженно оглядывала темные, пустые на
вид хижины. Рука сама собой тянулась к несуществующему пистолету. Дана поняла,
что они совершили ужасную глупость, заявившись в лесную деревню. Если их здесь
кто-нибудь захочет убить, то кричи - не кричи, а помощи ниоткуда не дождешься. И
надежда на полицию слабая - учитывая то, что случилось в прошлый раз. Темнотища
такая, что и с фонариком ничего не видишь - ночь словно поглощает слабые лучи.
Малдер решительным шагом направился к ближайшему дому. Скалли, поколебавшись,
последовала за ним.
- Ты куда? - запоздало шепнула она.
- Надо посмотреть, вдруг что-то найдется в хижинах.
Ох, как Скалли не хотелось туда идти! И дело не в том, что на полу в комнатах
могут валяться трупы. Мертвые, они тихие, никому зла не причиняют… по крайней
мере, когда из могил не встают. А вот живые могут напакостить гораздо больше. В
такой темноте ничегошеньки не увидят. Оглушат, перережут горло, застрелят - и
даже маму позвать не успеешь. Но на улице тоже страшно. Тоже не знаешь, какая
нечисть может появиться из-за деревьев.
Но опасения Скалли не оправдались. Дом был пуст. На столе стояли чистые, недавно
вымытые кастрюли и миски - даже капельки воды блестели. Мебель была на своих
местах. Непохоже, что кто-то в панике собирал вещи и выбегал на улицу. Кровати в
спальнях разобраны, лампы потушены. Казалось, хозяева вышли на минутку и сейчас
вернутся, чтобы лечь спать. Только вот задняя дверь была настежь распахнута и
вся исцарапана с наружной стороны. Замок грубо сбит.
Неизвестно что желая найти, Малдер принялся выдвигать ящики огромного пузатого
бюро, стоявшего в столовой. Скалли топталась рядом. Только через минуту она
сказала:
- Что ты делаешь?..
- Я сам знаю, что это незаконно, - перебил Малдер, - но мне кажется…
Что ему кажется, Дана так и не узнала. Фокс вытащил из ящика с бельем завернутый
в наволочку полицейский револьвер и две обоймы к нему. Улыбнулся.
- Вот у нас и появилось оружие.
Он подошел к заднему входу и еще раз внимательно осмотрел дверь. И тут ему
показалось, что в кустах что-то шевелится. Когда Малдер предполагал подобные
вещи, то всегда шел проверять. Разумеется, с пистолетом. Но из кустов вылез
только смертельно перепуганный Стивен. Его куртка была разодрана в нескольких
местах, на щеке алела свежая царапина. Он щурил глаза и пытался закрыться рукой
от света фонарика.
Фокс спрятал пистолет и присел рядом с мальчиком.
- Стивен, что с тобой случилось? Где остальные?
Мальчик только дрожал и озирался по сторонам. Скалли подошла к напарнику и
посмотрела на Стивена с тревогой.
- С тобой все в порядке?
Мальчик отчаянно затряс головой и отполз в тень дерева. Наконец он разлепил
губы:
- Зачем вы сюда приехали? Сегодня большая охота. Уходите отсюда, а то вас убьют!
Где-то за спиной Малдера затрещали ветки. Он обернулся, вытаскивая револьвер.
Из-за поленницы выскочил человек с автоматом в руке. Прежде чем он или агент
успели выстрелить, Стивен поднялся на ноги и с отчаянным криком: "Не надо!"
кинулся между ними. Скалли не смогла перехватить мальчика. Затрещал пулемет и
тело Стивена отшвырнуло на дерево. На его куртке расплылись кровавые пятна. В
следующую секунду неизвестный стрелок скрылся в темноте. Малдер бросился за ним,
Дана склонилась над мальчиком. Стивен даже не стонал, просто жмурил глаза и
кусал губу. Скалли поняла, что дело плохо. Одна пуля попала мальчику в живот,
две - в грудь… Даже если бы они были среди большого современного города, шансы
Стивена были бы весьма невысоки. А здесь, посреди леса…
- Дай-ка я посмотрю... Сейчас я перевяжу тебя и все будет хорошо… говорила
Скалли, сама сжимаясь от своего вранья.
Мальчик внезапно открыл глаза. В них не было боли и страха, только та непонятная
недетская сосредоточенность, которая поразила Дану в Крисе.
- Не надо мне помогать! - он попытался уклониться от рук Скалли. - Идите к
своему напарнику! Уходите отсюда!
- Надо остановить кровь, - пыталась убедить его Дана.
- Не надо! - почти крикнул Стивен. Потом добавил плачущим голосом. - Моя рубашка
очень грязная. Я чем-нибудь заражусь, если вы меня ей перевяжете.
Да, действительно, его одежде было далеко до стерильности… Скалли внезапно
вспомнила, что в доме, всего в каких-то трех шагах, есть чистые простыни.
- Я сейчас, - Дана почти бегом бросилась к хижине, - потерпи немножко…
Но когда она вернулась с полотенцами, Стивена на месте не оказалось. Скалли
замерла на пороге, недоверчиво оглядывая окрестности. Она уложилась всего в
каких-то двадцать секунд. Куда мальчик мог исчезнуть? С такими ранами он не мог
уйти… Может, его кто-то унес? Но за такой короткий отрезок времени…
Внезапно Скалли очень неуютно почувствовала себя на пороге пустой хижины. Одна,
без оружия, в полном опасностей лесу… Господи, а Малдер? Что с ним? Куда он
делся? Дана не знала, что и делать. То ли оставаться здесь и дожидаться
напарника, то ли идти его разыскивать… Ощущение неуверенности в своих силах было
настолько велико, что Скалли едва не запаниковала. С трудом ей удалось взять
себя в руки. В конце концов, приходилось выбираться и не из таких переделок.
Дана сделала несколько шагов вперед и склонилась над тем местом, где лежал
Стивен. Как-то все странно… Скалли слишком поздно почувствовала, что за спиной
кто-то есть. Рот закрыла чья-то рука, а в спину уткнулся ствол пистолета. Дана
инстинктивно подобралась.
- Не делай резких движений, - прошептал на ухо голос Остина Пэлвина, - и все
будет в порядке. Как-то странно, что для своих вылазок на природу вы выбираете
самое неудачное время, агент Скалли.
Оставалось только согласится.
Пэлвин слегка подтолкнул Дану пистолетом и повел куда-то в лес.
* * *
Малдер очень быстро отстал от парня с автоматом. Тот просто скакнул за какое-то
дерево и исчез. Фокс остановился, тяжело дыша, и осмотрелся. Он не мог
поручиться за то, что здесь не использовались всякие нуль-порталы. Только
телепортацией можно объяснить бесшумное передвижение по лесу, полному всяких
хрустких веток, невидимых глазу ям и деревьев… Либо парень был
сверхпрофессионалом. Малдер не знал, какое объяснение следует предпочесть.
Крепко сжимая рукоятку револьвера, Фокс присел на какое-то поваленное дерево.
Прислушался. Ничего, указывающего на человеческое присутствие. Может, следует
вернуться к Скалли и Стивену? Но, на беду, Малдер совсем не знал, куда идти.
Этот проклятый обладатель автомата порядочно поводил его по лесу.
И тут на Фокса откуда-то сверху обрушилась тяжелая темнота. Револьвер вылетел из
руки, но Малдер извернулся, во что-то ударил локтем, дождался болезненного
вскрика и ослабления хватки, схватил пистолет и чуть ли не наугад выстрелил.
Обычно Фокс старался особо не размахивать пистолетом. Не всегда такое поведение
бывает слишком умным, к тому же необходимо отчитываться перед начальством за
каждый истраченный патрон… Но здесь, в темном и настороженном лесу… Малдер забыл
о Вашингтоне, Скиннере и установленных порядках. Он подозревал, что людям,
которые бегают с оружием по деревне, наплевать на все традиции. Они могут
пристрелить его ко всем чертям и дело с концом.
Кажется, Малдер попал. По крайней мере противник повалился на землю. Фокс
слышал, как тот тяжело дышал. Держа оружие наготове, Малдер подошел к напавшему.
Еще молодой парень в темном облегающем костюме. Среднеамериканское лицо, без
особых примет. Такого если встретишь - не узнаешь. Вроде бы без оружия, но не
мешает и обыскать.
Пуля Малдера попала парню в левое плечо. Он судорожно зажимал рану, но все-таки
попытался ударить Фокса ногой. Парня пришлось оглушить. Все еще напряженный,
готовый к любым неприятным сюрпризам, Малдер охлопал парня одной рукой. Ни
документов, ни оружия. Фокс пожалел о наручниках, которые вместе с пистолетом
исчезли в неизвестном направлении. Каким бы беспомощным не казался твой
противник, но связанные или скованные запястья лишними никогда не станут.
Парень очнулся и угрюмо посмотрел на агента. Зрачки его глаз были необычайно
узкими, просто точками. Возможно, он наглотался наркотиков. Скалли разбирается в
этом лучше.
- Что тут творится? - для убедительности Малдер показал парню револьвер.
Тот внимательно изучил оружие, но особого впечатления оно на него не произвело.
- Если хочешь это узнать, прострели себе задницу. Может, тогда озарит.
- Я пока тебе не грублю, так и постарайся быть вежливым. Могу по слогам
повторить, даже по буквам: ч-т-о ты з-д-е-с-ь п-р-о-и-с-х-о-д-и-т?
Парень прикрыл глаза. Ответил равнодушным голосом:
- Большая охота.
- Очень хорошо. Теперь объясни, что это значит, -- Малдер вспомнил, что точно
так же назвал происходящее и Стивен.
- Говорю, я не знаю… - парень усмехнулся. - Видишь, какой я вежливый?
- Меня это радует, - Фокс решил, что этот парень вряд ли профессионал. Слишком
легко с ним удалось справиться. - Как зовут? Ты откуда?
Парень еще раз посмотрел на револьвер и решился.
- Мэтью Ниди. Я с базы.
- С какой базы?
- Форт Карвер.
- Какое отношение к этому имеет база? Быстро отвечай! И подробно.
- Никакого. Я с приятелем в самоволку ушел… И наткнулся в лесу на этих, черных.
Сначала мы решили, что это военная полиция, но все еще хуже вышло… Они нам
вкололи чего-то… Стэн, дружок мой, кажется, загнулся… У него такое лицо было…
- Что тебе вкололи?
- Откуда я знаю? Только я после них... - парень неожиданно рассмеялся, - как
зомби. Честное слово. Мне сказали: иди и никого не выпускай…
Малдер почувствовал, как наливаются усталостью мышцы спины. То ли возраст у него
уже не тот, чтобы гоняться за всякими молодыми шизиками, то ли все дело в
бессонной ночи. Но, как бы то ни было, на секунду Фокс расслабился. И именно эту
секунду Мэттью выбрал для того, чтобы наброситься на агента.
Что произошло дальше, Фокс не очень хорошо понял. Кажется, они покатились по
земле и он застрелил парня. А может - сам Ниди рванул пистолет для того, чтобы
выстрелить в себя же. Результат получился один: Малдер подвернул ногу, а парень
валялся на земле, широко раскрыв глаза. Зрачки стали нормальными, но вот мертв
был Мэтью Ниди окончательно и бесповоротно.
Внезапно Фокс понял, что здесь делать нечего. Чем дольше они со Скалли будут
оставаться одни, тем больше риск. К тому же, у Скалли нет оружия. А кто знает,
сколько еще таких парней бродит по лесу?..
Малдер захромал куда глаза глядят, освещая себе дорогу фонариком. Он тщетно
пытался вспомнить хотя бы приблизительное направление, но даже компас не помогал
ориентироваться: стрелка крутилась, как сумасшедшая. А потом вдруг принялся
мигать фонарь. Что за чертовщина?
Малдер остановился и неожиданно заметил большой сарай, которого не видел раньше.
Вернее, это строение можно было назвать сараем только из-за особенностей
архитектуры и отсутствия художественных изысков. Правда, на скатах крыши были
установлены какие-то резные фигурки, выполненные по лучшим канонам
абстракционистского направления. Фоксу показалось, что он услышал приглушенный
гул голосов. Он выключил фонарик и постарался двигаться как можно осторожнее и
бесшумнее. Но, как и положено в таких случаях, наступил на какой-то сучок. Через
секунду в опасной близости от головы просвистела пуля. Малдер сглотнул и
выстрелил в том направлении, откуда она прилетела, бросился следом. Прозвучало
еще два выстрела и неожиданно стрелок оказался совсем рядом с Малдером.
Почему-то Фокс сразу понял, что если попробует только остановить этого типа, то
последствия будут непредсказуемыми. И спустил курок. На лбу мужчины появилась
аккуратная дырочка, он придушенно всхлипнул и повалился на землю. Малдер
остановился. Этот мужчина был в камуфляже и неплохо вооружен. Через плечо висел
автомат, на поясе висело несколько гранат, парочка метательных ножей...
Классический набор коммандос. Только через несколько секунд Фокс понял, почему
незнакомец предпочел банальный "Сиг Сойер": это был пистолет Скалли. Ну и хитрые
эти мерзавцы, столько всего предусмотрели…
Мужчина, скорее всего, охранял двери сарая. Добротные, тяжелые двери, которые
прошибет разве что очень хороший таран. Они были закрыты на засов, такой же
тяжелый и добротный. Малдер прижал к двери ухо. Гул голосов стал громче. С
огромным усилием Фокс откинул засов и приоткрыл одну створку. Он только успел
войти, как двери снова захлопнулись. Малдер успел пару раз стукнуть по двери и
за это время проклясть себя тысячу раз. Дурак! Почему сразу не догадался, что у
того типа должен был быть напарник! А теперь вот оказался в ловушке. Оставалось
только идти вперед. В помещение сильно пахло бензином, абсолютная темнота давила
на голову и глаза. Голоса стали почти отчетливыми, можно было разобрать шепот и
детский плач. Малдер рискнул снова включить фонарик.
Осветившееся помещение было очень большим. Очевидно, молитвенный зал или что-то
в этом роде. Длинные ряды грубо сколоченных скамеек, какое-то подобие алтаря в
дальнем конце, солома под ногами... И люди. Скорее всего, здесь собралось все
население деревни. Мужчины, женщины, дети… В большинстве своем грязные,
измученные, окровавленные. Одни дети плакали, другие с любопытством поглядывали
на агента. Матери прижимали малышей к себе, когда Фокс проходил мимо них,
мужчины недружелюбно косились… На какой-то скамейке Малдер заметил Ребекку
Пэлвин, уж было хотел подойти к ней, когда заметил двух человек, куда более
заслуживающих его внимания.
Остин Пэлвин и Скалли. Дана сидела на скамейке неестественно прямо и не смотрела
по сторонам. На ее лице застыло выражение страшной тоски и безнадежности. Фокс
хотел было окликнуть ее, но тут почувствовал, что горло пересохло. Расталкивая
людей, Малдер прорвался к напарнице… и резко остановился. Только сейчас он
увидел, что Пэлвин прижал к ее боку пистолет. Сначала Малдеру захотелось
броситься на Пэлвина, но потом он вспомнил неудачный опыт других агентов. Он
просто позвал:
- Скалли!
Дана подняла голову. На какое-то мгновение в ее глазах сверкнула радость и
надежда, но потом она снова опустила голову. Пэлвин почти сердечно предложил:
- Садитесь на скамейку. Здесь еще много места.
Фокс поколебался, но все-таки сел. Произнес вполголоса:
- Что все это означает?
Пэлвин ответил, все так же вполголоса:
- Великий опыт. Грандиозное шоу. Прорыв тысячелетия.
- А поточнее?
- Поточнее нас всех через пару минут подожгут живьем, чтобы посмотреть, сколько
человек выживет.
- Не понимаю ваших шуток.
- Если бы это были просто шутки, агент Малдер…
- Тогда, может быть, уберете пистолет от моей напарницы?
- Пока не могу. Видите эти шарики под потолком? Это видеокамеры. Боюсь, если я
перестану прижимать пистолет к боку агента Скалли, сюда заявится парочка добрых
молодцев, чтобы не оставить вам никаких шансов.
- А вам?
- Меня очень трудно убить, агент Малдер. По крайней мере, убеждаю вас, огонь мне
не повредит.
- Вы придетесь ему не по вкусу.
- Вот именно. А вот о вас этого сказать не могу. Знаете, когда надо устранить
одного человека, никогда не помешает устранить вместе с ним и парочку других,
которые тоже мешают. Понимаете?
- Прекрасно понимаю. И когда нас начнут поджаривать?
- В двадцать два тридцать по местному времени. Через три с половиной минуты.
Тогда вспыхнут бочки с бензином и мы с вами окажемся в самом пекле. Уже
подготовлено начало статьи для газет: "Дьявольский культ в сердце Мичигана.
"Благочестивые отшельники" -- фанатики, верящие, что мир нужно очистить огнем.
Вчера их жертвами стали двое федеральных агентов, запертые в пропитанном
бензином сарае. Мы надеемся, что несчастных удастся опознать…" Кажется, я
цитирую точно. Не подумайте, что я выдумываю. Я сам видел эти наметки.
- Жизнеутверждающе. Только вот почему нам сулят такое кошмарное будущее? Неужели
только из-за наших скромных персон?
- Вы никогда не знали всей правды, агент Малдер. А ложь частенько звучит более
правдоподобно, чем правда.
- Вы прекрасно говорите…
Закончить Малдер не успел. Стены занялись в одно мгновение. Только что это были
обычные деревянные стены - а вот уже пылающий факел. Кто-то с визгом отскочил,
кто-то безучастно остался сидеть на месте. Почти никто не кричал, что казалось
странным. Скалли молча наблюдала за тем, как язычок огня подползает к ней.
Подполз - и игриво замер. Дана отодвинулась. Огонь пополз дальше… Малдер
почувствовал, как сердце сначала с кошмарной скоростью мчится к горлу, а затем
так же обрушивается вниз своим немалым весом... Он задыхался не только и не
столько от дыма. В основном, от страха. От непонятного, брезгливого страха,
который вызывал у него огонь. "Сейчас я потеряю сознание, - с тоской подумал
Фокс, -- как барышня при виде мыша. И хлопнусь на пол прямо мордой в пламя".
Наверно, эта мысль заставила его сохранить остатки спокойствия. Малдер дернул
Скалли за руку и вытащил ее на сравнительно безопасное место. Дыма оставалось
все меньше: наверно, где-то было открыто окно или форточка. Но уже загоралась
крыша. Скоро будут рушиться балки. И тогда судьба федеральных агентов Фокса
Малдера и Даны Скалли будет не просто определенной, а очень печальной. Откуда-то
из глубины сарая появился старейшина. Его одеяние уже дымилось, но выглядел он
спокойно и торжественно. Послышался отчаянный детский плач и это окончательно
привело Малдера в чувство. Схватив старика за воротник, он отчаянно заорал,
стараясь в громкости голоса потопить панику:
- Надо поскорее выбираться отсюда, пока мы не изжарились, как картошка!
Старейшина пожал плечами с видом полной покорности судьбе:
- А зачем?
Сумасшедший дом, подумал Малдер. Сумасшедший дом. А может, у них действительно
практикуется обряд самосожжения? В таком случае, он не член общины и подобной
смерти не желает. А дети - даже не заслуживают. Да никто не заслуживает такой
смерти! Тут старейшина сказал такое, что Фокс чуть было окончательно не
свихнулся. Причем сказал таким спокойным, даже равнодушным голосом, правда, с
ноткой сочувствия:
- Ах да, я и забыл, что вы - не один из нас…
Но Малдер не успел задуматься над этими словами. Он увидел, что на женщине,
сидевшей на скамейке у самой стены, загорелась одежда. Фокс метнулся было к ней,
но старик с неожиданной силой схватил его за руку.
- Прошу вас, не надо вмешиваться, - в его глазах была мольба, - не вмешивайтесь
в то, что здесь происходит.
"Да что здесь происходит?!" - захотелось заорать Малдеру. Он чувствовал себя
тупицей, пытающимся понять смысл прикола, над которым смеются остальные. В
поисках остатков здравого смысла Фокс посмотрел на Скалли. Выглядела она
неважно. Ее душил надсадный кашель, а зрачки превратились в такие же булавочные
точки, как и у того парня в лесу. Это очень не понравилось Малдеру. Он сказал
как можно убедительней:
- Не знаю, как вы, но я собираюсь поискать выход отсюда!
Осторожно приобнял Скалли за плечи. Она казалась резиновой куклой и ни на что не
реагировала.
- Мы не можем отсюда выйти, - с тоской сказал старик. Огненная змейка поползла
по его ноге, но он словно ее и не заметил, - снаружи нас ждут ребята с
автоматами.
- Знаете, - Малдер уже прикидывал возможные пути отступления, - мне даже такая
смерть кажется предпочтительней, чем сгореть живьем. А вы подумали о детях? За
что им это?
Неожиданно его поддержал Пэлвин:
- Знаешь, старик, мне тоже кажется - пора выбираться отсюда. Надоело играть в
эту паршивую игру. Мы уже достаточно плясали под их дудку.
Старейшина долго смотрел ему в глаза. Наверное, между ними происходил какой-то
телепатический диалог, потому что старик вдруг крикнул, уже не колеблясь:
- Отходим!
Кое-кто не проявил интереса к его словам, но большинство все же потянулись к
старику. Неожиданно откуда-то к взрослым протиснулся Стивен. И тут Скалли
проявила первые признаки жизни. Она удивленно посмотрела на мальчика и
прошептала:
- Стивен, ты живой?
И опять замолчала, уставившись в какую-то точку на стене.
Стивен сказал, застенчиво поглядывая на взрослых:
- За алтарем…
...Малдеру никогда еще не приходилось с таким трудом преодолевать пару десятков
метров. Он плохо помнил, как добрался до чего-то, лишь отдаленно напоминавшего
алтарь. Вокруг гудел огонь. Фокс не помнил, когда в последний раз испытывал
такое чувство страха: чувство, что ты в ловушке, запертый с ужасным чудовищем, с
которым договориться не удастся. Ему казалось, что он движется слишком медленно
и никогда не дойдет до возвышения, на котором уже плясало пламя.
Старейшина с усилием отодвинул тяжелый деревянный щит в стенке "алтаря". За ним
обнаружился довольно темный и узкий лаз. Малдер перехватил поудобнее пистолет и
полез вниз первым. Постепенно ход расширился и превратился в довольно широкий
коридор. Откуда-то дул сквознячок. Фокс удивился, обнаружив под ногами неплохо
утрамбованную землю, а плиты какого-то неизвестного материала. Да и пахло в
проходе как-то странно. Не то что бы неприятно, но необычно. Этот запах ничего
не напоминал, что было непонятным. Вроде бы чуешь, мозг пытается подобрать
ассоциацию, но ничего на ум не приходит… Но тут Фокс решил, что надо поскорее
выбираться отсюда, а не заниматься всякой чепухой. Рядом, шумно дыша, встал
Пэлвин. На его лице было такое выражение... Словно он единственный понял, в чем
смысл прикола. Только вот прикол заключается в том, что через считанные секунды
дом взорвется и только он один это знает.
- Я пойду вперед, - сказал он не терпящим возражений голосом.
- С чего бы это? - Малдер сразу стал подозрительным. К чему бы это? Уж слишком
не похож этот Пэлвин на Пэлвина настоящего… Инопланетный Охотник тоже умел
менять внешность. Да и силой обладал немалой.
- Послушай, агент Малдер, мы оба не знаем, что нас может ждать впереди. Только
вот разница заключается в том, что тебя гораздо проще убить, чем меня.
- Ты мне это не в первый раз говоришь.
- Тогда о чем речь? - и Пэлвин, демонстративно расправив плечи, двинулся вперед.
Малдер был вынужден последовать за ним. Он попробовал было включить фонарик, но
тот не работал. Фокс мимолетно удивился, вспомнив, что совсем недавно поменял
батарейки. Затем решил, что сейчас это неважно. Как говорила Скарлетт О`Хара,
подумаю об этом завтра. Завтра и найдем объяснение всем странностям.
Идти в темноте было очень и очень нелегко. Глаза упорно не желали ничего видеть
и от этого Фокс чувствовал себя совершенно беспомощным. Даже звуки, казалось,
тонули в липкой и вездесущей тьме. Он сам не заметил, как отстал от Пэлвина. А
сзади ковылял весь отряд. Дети шушукались и иногда даже смеялись. Взрослые тоже
перебрасывались словами. Как будто не их всего минуту назад оставили умирать в
горящем сарае. Как будто никто не пострадал от ожогов. Как будто никому не было
больно…
Малдеру показалось, что в его голове частички головоломки с громкими щелчками
стали становиться на места. Но мысль не успела оформиться. Впереди кто-то
отчаянно закричал, потом что-то загрохотало и в темноте вдруг появилось яркое
желтое пятно. Фонарик.
У Пэлвина фонарика не было.
Малдер выстрелил.
Человек даже не вскрикнул. Фонарик со звоном покатился по полу, огонек крутился
и вертелся, как крошечная карусель. Он осветил лицо убитого, крепкого негра. В
левой руке негр все еще сжимал пистолет Малдера. Фокс забрал свое оружие, но
только было хотел поднять фонарик, как тот мигнул и погас. Это было странным, но
в последнее время случилось слишком много странного, чтобы задумываться над
каждым случаем в отдельности.
Через несколько шагов Малдер наткнулся на что-то, лежащее на полу и едва не
упал. Этим "чем-то" оказался Остин Пэлвин. Он попытался приподняться, но не
смог. Малдер склонился над ним, напрягая глаза, протянул руку и тут же ее
отдернул. На руке была кровь. По крайней мере, Фоксу так показалось. Что-то
мокрое, липкое и характерно пахнущее.
- Идите дальше, - проскрипел Пэлвин, - выбирайтесь отсюда поживее. Я не уверен,
что дальше вы не найдете других таких парней… Он хотел взорвать какую-то
гадость, чтобы перегородить нам выход…
- Чем тебя так? - тихо спросил Малдер.
- Какая разница? Если раны заживут, я к вам присоединюсь.
А вот куда идти дальше? Малдер остановился в задумчивости. Ему вдруг показалось,
что здесь он когда-то был. Давно, еще в девяносто втором, когда…
Они выбрались наружу в глухом лесу. По крайней мере, так показалось Малдеру. Как
ни странно, уже светало. Неужели они пробыли под землей почти семь часов? Эта
мысль показалась даже Фоксу невероятной. Он посмотрел на часы и прикусил губу.
Часы у него были электронные и довольно новые: мама подарила на день рождения
три года назад. Но сейчас часы вели себя довольно странно: цифры дергались и
дрожали, иногда совершенно утрачивая обычные очертания. Неожиданно Малдера
начала бить дрожь. Он прислонился к дереву и посмотрел на отряд: около двух
сотен измученных людей. На лицах следы ожогов, копоть, одежда обгорела… Наверно,
он сам выглядел не лучше. А Скалли, похоже, начала приходить в себя. По крайней
мере она стояла без посторонней поддержки и оглядывалась по сторонам. На ее лице
было удивление.
- Ну и что вы теперь будете делать? - спросил Малдер у старика, только сейчас
заметив Ребекку Пэлвин. Но, поймав его взгляд, она тут же спряталась за чьи-то
спины.
- Уйдем отсюда, - с безразличным видом сказал старейшина. К его боку жался
Стивен, - может, в другой штат, может, вовсе за границу. Куда-нибудь в Канаду.
Наверное, и зря мы вас послушались, надо было остаться в сарае. Теперь нам точно
не будет спокойной жизни.
Малдер смотрел на Роджера во все глаза. Остаться в горящем сарае?! Он хотел там
остаться?!
- Да что же вы за люди такие... - потерянно пробормотал Фокс.
- Вы что же, еще не поняли? - спросил старик с оттенком удивления. И замолчал,
потому что догадался: они действительно пока еще ничего не поняли.
Но тут Малдера озарило. Он спросил почему-то шепотом:
- Вы ведь не отсюда? Не с этой планеты? Это вас называли инопланетными
технологиями?
Старик усмехнулся.
- Наконец-то вы поняли. Да, мы -- не отсюда. Да, с другой планеты. Но мы… мы не
совсем инопланетяне. Мы довольно долго живем на Земле. Нашу роднуюпланету... -
он поколебался, - покорили. Да, наверно, так будет правильно. Там, наверху, -
старейшина поднял палец, и Малдер послушно задрал голову, - тоже есть свои
нацисты. И они решили, что мы не соответствуем их представлениям о чистоте расы.
Нас отдали во владение вам... Потому что мы не совсем обычные. По крайней мере,
для вашей планеты. Например, я не могу менять внешность, но убить нас очень
сложно. Военные специально устраивали на нас охоты, чтобы проверить способности
нашего организма. Расстреливали, топили, сжигали живьем... Но мы способны
восстанавливаться. Почти всегда. Но если нашему начальству это покажется
опасным, нас уничтожат уже всерьез.
- Почему вы мне это говорите? - глаза Малдера заблестели от злости. - Я не могу
проверить ваши слова. А вот поверить вам на слово, уж извините, не могу. Меня
много раз обманывали таким способом.
- А у нас нет доказательств, - старательно притворяясь грустным, сказал старик,
- мы и сами не знаем всей правды. Мы можем быть такими же продуктами
экспериментов, как и Пэлвин, пришельцами с другой планеты, из параллельного
мира, роботами, да и просто спятившими фанатиками... Да неужели вы думаете, что
на свете существует человек или люди, которые знают абсолютно всю правду, истину
в последней инстанции? Такого не бывает. Люди врут не только другим, но и
частенько самим себе.
- Спасибо за лекцию, - сухо сказал Малдер. - Нам пора.
На душе скребли кошки. Истину так и не удалось ухватить за хвост. Они снова
оказались у разбитого корыта. Но тут он понял, что не уточнил еще один, очень
важный вопрос.
- А что будет с Ребеккой Пэлвин?
- Наверно, мы возьмем ее с собой. Пусть она и не одна из наших… Но в этот раз
нас хотели сжечь именно из-за Ребекки. И еще из-за вас… - старик заколебался уже
всерьез. - Знаете, агент Малдер, мы вытащили труп того парня из подземелья. Если
это вам пригодится, то используйте его. Может, на этот раз вам удастся
чего-нибудь добиться…
Можно подумать, что нам хоть раз удавалось чего-нибудь добиться, мрачно подумал
Малдер. Но протестовать не стал.
…Когда они со Скалли уже почти выбрались из леса, она вдруг ахнула и
остановилась. Малдер тоже поднял голову и остановился. Низко-низко, почти
задевая брюхом деревья, одна за другой пролетели четыре тускло-серые "тарелки".
На их днищах виднелись то ли швы, то ли линии люков... Фокс не смог определить.
"Тарелки" неожиданно почти отвесно взмыли в небо и растворились в круге
ослепительно яркого света... Только вот был это свет истины или лжи - опять
осталось неизвестным.
Вашингтон, округ Колумбия
3 апреля 1998 года
Аэропорт Ла Гардия
Среда, 9.43
Малдеру казалось, что он уже забыл Вашингтон. Кажется, совсем недавно его
покинул - а такое впечатление, что находишься в незнакомом городе.
- Даже не верится, - сказал он.
- Что - не верится? - тут же поинтересовалась Скалли. Она привела себя в
порядок, но вид у нее все еще был утомленным, а глаза - воспаленными.
- Что мы снова в Вашингтоне.
- Честно говоря, мне тоже, - призналась Дана. И, помолчав, добавила: - Знаешь, я
все еще ничего не помню.
- Совсем ничего?
- Нет, я помню тот сарай, помню деревню… Но все какое-то расплывчатое, как во
сне. И это мне не очень нравится. Мне сделали укол… Но вот кто, когда и где -
хоть убей, не помню.
- А вот летающие тарелки ты помнишь?
- Да, припоминается что-то такое… Но… Знаешь что, Малдер? Давай не будем спешить
с выводами. Не забывай о "стелсах". Эти тарелочки вполне могли быть земного
производства.
- Понимаю, - задумчиво протянул Фокс и тут заметил их: нескольких здоровых
парней, которые стояли у выхода явно не просто так. Несомненно, ребята из отдела
насильственных преступлений, которым поручено скрутить непокорных агентов, если
они будут сопротивляться и живыми или мертвыми привезти в кабинет Скиннера.
Малдер усмехнулся и подтолкнул напарницу локтем в бок:
- Кажется, на такси нам удастся сэкономить…
Скалли тоже их заметила и поджала губы.
- Я так и знала, что этим все закончится, - вернулась она к роли самой умной и
всегда все знающей.
- По крайней мере, о нас не забыли, - Малдер вернулся к своим идиотским
шуточкам. - Наверно, Скиннер переволновался за нас. Когда у него будет день
рождения, напомни мне, чтобы я подарил ему корвалол. Моя мама всегда говорила,
что это лекарство прекрасно успокаивает сердце и нервы. Она права, доктор
Скалли?
- Заткнись. Если ты полагаешь, что это смешно…
- Может, помахать им ручкой, чтобы они не ошиблись? - предложил Малдер, когда
один из агентов с непроницаемой мордой выдвинулся вперед. И замолчал под
испепеляющим взглядом Скалли.
- Иногда, дорогой напарник, мне хочется убить тебя, - призналась она и
постаралась нацепить на лицо самое что ни на есть официальное выражение.
Штаб-квартира ФБР
11.20
На невозмутимое лицо Скиннера можно было не обращать внимания: начальник был
зол, как никогда в жизни. Кожа побледнела от ярости, глаза под резко блестящей
оправой очков переводили с Малдера на Скалли такой свирепый взгляд, что даже
неугомонный Фокс притих.
- Прелестно, агент Малдер, прелестно! - Как всегда, своей жертвой Скиннер выбрал
Фокса. - Как я понимаю, вы считаете, что инструкции писаны вовсе не для вас. Вы,
никого не предупредив, уезжаете из Вашингтона, сбегаете из больницы, проводите
несанкционированное расследование… Вы знаете, что вас может ожидать?
- Цензура, отстранение, перевод и испытательный срок, - затвержено пробормотал
Фокс и, не удержавшись, добавил: - Сэр, вы не в первый раз угрожаете этим мне!
- Угрожаю?! - Скиннер едва не задохнулся от возмущения. Он встал и навис над
столом карающим ангелом. - Агент Малдер, вы переходите всяческие границы!
Очевидно, вы решили, что получили индульгенцию на веки вечные. Признаю, я был
слишком снисходителен к вам и это принесло только вред. За подобное самовольство
вас могут уволить из ФБР.
Но тут уже не сдержался Малдер. Оставив без внимания слабые попытки Скалли
остановить его, он тоже вскочил и заговорил почти с неприличной громкостью:
- Давайте, вышибайте меня из Бюро! Тогда у меня будет больше возможностей
рассказать, чем вы здесь занимаетесь! Какие опыты проводите над людьми, к чему
принуждаете агентов! Я добьюсь признания от родственников погибших заложников и
оперативников, представлю как доказательство тела тех мерзавцев, которых вы,
сэр, именуете людьми! Неужели вам не известно, что они хотели живьем сжечь ни в
чем не повинных "благочестивых отшельников" только за то, что те… Над самими
"отшельниками" вы проводили бог знает какие эксперименты!.. Я все расскажу, люди
должны знать…
- Достаточно, агент Малдер, - неожиданно усталым голосом сказал Скиннер. Он снял
очки и протер стекла. - Я вас понял. И хочу предупредить: если вы решите сделать
что-нибудь подобное, вас убьют. Люди, которые стоят за проектом, больше не
проявят снисходительности по отношению к вам. Гоняйтесь за зелеными человечками,
но не вмешивайтесь во внутриправительственные интриги. Эти люди не выносят
подобного.
Начальник замолчал и посмотрел на Фокса с какой-то жалостью, хотя на его лице
ничего не отразилось.
- Кроме того, опасность может угрожать не только вам, агент Малдер. Эти люди не
остановятся перед убийством не только членов той общины… Думаете, вы случайно
так легко отделались?
Малдер ничего ответил. Просто встал и вышел из кабинета. Он не стал хлопать
дверью или устраивать истерику. Просто ушел. А Скалли осталась сидеть. И
смотрела прямо в глаза Скиннеру. Он опять снял очки и еще тщательней протер
стекла. Сухо сказал:
- Идите работать, агент Скалли.
И зашелестел какими-то бумагами.
Скалли, продолжая молчать, встала со стула. У двери она заколебалась и
остановилась на секунду. Даже оглянулась. Потом переступила за порог.
От автора. (Ну не могу я без послесловия,никак не могу! :))
Если что-то покажется наивным, надуманным или высунет уши и хвост рояль в
кустах, просьба не ругать автора слишком сильно. Как-никак, эта повесть была
написана аж в 1999 году, когда мне было всего четырнадцать.
|